Герасим мигом забыл о боли и замер в своей крапиве. До него донесся шепот Павла:
– Ребята, быстро в кусты.
Команда отчаянных в темпе последовала приказу и затаилась в густых зарослях орешника. На тропинке почти тут же возникли темные силуэты двух руководителей.
– Кто тут? Выходи! – снова послышался властный окрик Карла Луарсабовича.
И, на счастье ребят, нечто из кустов действительно вышло. Это была большая лохматая собака. Держась на безопасном расстоянии от мужчин, она грозно зарычала и резко кинулась прочь.
– Со-обака, – ошалело протянул Бельмондо.
– Да небось из деревни, с той стороны озера, – судя по тону, не особенно удивился его напарник.
– Полагаешь, она так орала? – спросил Бельмондо.
– Полагаю, с кошкой подралась, – откликнулся Карл Луарсабович.
– Слава богу, что так, – выдохнул Бельмондо. – А то если бы кого постороннего поймали, этот Василий устроил бы нам тут операцию «Буря в пустыне».
– Василию ни слова, – предупредил друга Карл Луарсабович. – Иначе он все испортит. Так он и поверит, что это была собака.
И они ушли. Ребята кинулись к спальным корпусам, и вовремя. Едва они забрались в постели, как Бельмондо и Карл Луарсабович, решив, видимо, на всякий случай подстраховаться, нагрянули с проверкой. Сперва в корпус мальчиков, потом – к девочкам. Но так как все оказались на месте, руководители «Школы выживания» окончательно успокоились.
Рано утром Луна растолкал Герасима.
– Жми за картошкой.
– Опять в крапиву? – подскочил на кровати Муму.
– Иначе снова отправишься биточки есть, – сурово проговорил Иван.
– Тогда уж лучше в крапиву, – тяжело вздохнул Герасим.
Костер и картошку Команде отчаянных удалось организовать лишь неделю спустя. Потому что в ближайшую после происшествия ночь Бельмондо и Карл Луарсабович на всякий случай по нескольку раз наведывались в спальные корпуса. Видимо, у обоих наставников все-таки осталось сомнение в том, что крик вчера подняли собака и кошка. Правда, еще через несколько дней они успокоились, но, как назло, каждый вечер принимался лить дождь и тучи рассеивались лишь к утру. Варвара, руководствуясь какой-то своей, по словам Муму, «чисто женской логикой», обвиняла в капризах погоды его. Однако он невозмутимо отвечал:
– Пиши, Панова, запрос в небесную канцелярию. Я тебе не господь бог.