– Не дури, девка. Давай,Ритка прибежит со своими книжками, пойдёте, соберёте вещи, учебники. Всё, что нужно, и живи у нас. Нечего тебе на алкашей смотреть. Поди, и выспаться не дают. Мать твою я давно знаю. Работали на фабрике вместе. Хорошая женщина была, да только синька до добра никого ещё не довела и мозгов не добавила. Как мужик её бросил, ты ещё маленькая была совсем, так и начала она за рюмку хвататься. Вы тогда с Ритулькой только в ясли пошли.
– Баб Нюр… – не смогла я высказать, что чувствовала, просто обняла пожилую женщину. Слёзы закипали в глазах и горячими каплями заструились по щекам.
– Ну-ну, девонька, ты чего? Ты же мне, как внучка вторая. Я же тебя ещё кнопкой маленькой помню. Хорошо всё будет. Жизнь длинная: всё забудется, всё затянется, всё пройдет.
– Спасибо вам, баб Нюр.
– Да не за что, девонька, не за что. Иди, приляг да таблетку не забудь выпить. Я пойду за хлебушком схожу да с Зинкой поболтаю заодно. А то она мне своей рассадой уж сильно хвасталась.
После обеда мы с Ритой отправились ко мне домой за вещами.
В квартире стояла жуткая вонь от перегара, сигарет и ещё не пойми отчего. Мать с двумя мужиками сидела на кухне. Судя по количеству матов, они что-то бурно обсуждали. Мы с Ритой проскользнули в мою комнату и начали быстро собирать вещи. Я уже застегивала сумку, когда в дверном проёме появилась мать.
– О, какие люди! Дочурка нарисовалась. Набл*довалась, прошм**довка? Что с личиком? Хахаль разукрасил? Так тебе и надо! Нех*й шляться, где попало. Денег хоть дал еб*рь-то твой? – от неё несло перегаром и запахом немытого тела за версту, вызывая во мне рвотные позывы. Время два часа дня, а она уже была в стельку пьяная.
– Мам, дай пройти.
– Денег, говорю, дал? – она снова перегородила дверной проём, не давая выйти из комнаты.
– Нет у меня денег. Дай пройти!
– А какого ты хр*на ноги раздвигаешь без денег, шл*ха!?
– Дай пройти, сказала.
– Денег дай, говорю. Что, не видишь, опохмелиться матери надо! – не могу больше её выносить: ни её, ни эту вонь. Отталкиваю её с прохода, и мы выбегаем с Ритой прочь из этой квартиры. В след нам слышишься отборная матерная брань. Мать орёт на весь подъезд так, что слышно даже на улице.
После тех событий прошло две недели. Я жила у Риты, готовилась к выпускным экзаменам и ждала возвращения Виталика из армии. Последние недели он отчего-то не отвечал на мои письма. Может, некогда, а может, затерялись на почте. Придёт, обязательно спрошу. Послезавтра у Риты день рождения. Восемнадцать лет, а через неделю у меня. Я ждала этого дня больше всего, так как, наконец, смогу уехать отсюда. Виталя планировал после армии переехать в город из посёлка и обещал забрать меня с собой.