- Ну вот ты опять за своё…
философ! - хихикнул Даши. - Давай с нами! Я попробую договориться,
может поменяют малыша на тебя, иль четвёртым поставят. Мы будем
самой крутой группой!
Макс вновь вспомнил мать. Она с
детства наставляла его, что не нужно связываться с такими донгу. До
добра не доведёт.
- Не могу я, дружище…Прости…
Просто не могу. И не спрашивай, почему.
- Ай, - раздосадовано махнул
лапой Рыжий, - я устал тебя ждать.
Тут вернулся скупщик. Сутулясь, он
длинными шажками подбежал к Алику, передал деньги. Тот убрал всё за
пазуху и похлопал торговца по плечу.
Ребята попрощались, и Макс, купив
еды, тут же направился домой. Хотелось поскорее обрадовать
мать.
* * *
*
Макс вприпрыжку бежал по полю перед
хижиной. От радости он не чувствовал под собой земли. В голове
представлял себе, как мама обрадуется, что он добыл кучу денег, как
они вкусно поужинают, и завтра он начнёт ремонтировать дом. Он уже
планировал, сколько и какого материала нужно.
“Нужно разобрать хижину по брусьям.
Те, что совсем прогнили, заменить на новые, а те, что более-менее,
оставлю, - воображал себе Макс. - Затем соберу хижину заново,
проложив меж брёвнами побольше пакли. Экономить не буду. Главное -
чтоб потеплее было. Изнутри покрою известью и покрашу… Снаружи тоже
краска нужна…”
Размышления прервались на подходе к
избе - он увидел, что дверь открыта и болталась от ветра. Как в том
жутком сне… Сердце забилось сильнее, прошиб пот, прохладный ветер
обдувал покрытое испариной тело, от этого стало холодно.
Макс в два прыжка перемахнул крыльцо
и порог. По запаху он понял, что всё плохо. Но вдруг просто
мерещится, не хотелось верить. Подбежал к кровати. Мать лежала на
спине, укрытая одеялом. Пасть открыта. Макс замер. Он прислушивался
и наблюдал, поднимается ли одеяло при вдохе. Одеяло оставалось
недвижимым.
Кровь прилила к вискам, голова
затуманилась. Он боялся шелохнуться и продолжал наблюдать в надежде
увидеть, как колышется овчинное одеяло. Но чёртово одеяло
оставалось недвижимым. Так он простоял довольно долго.
- Мама… - позвал Макс.
Он поднёс лапу к пасти, чтоб
проверить дыхание - его не было… Потрогал лоб и ощутил холод,
словно прикоснулся к камню. Трупный холод. Проступили слёзы и
потекли по щекам Макса. Он откинул одеяло и принялся тормошить
мать.