– Ты все пересчитал? – присаживаясь рядом на корточки, спросил напарник.
– Да нет, не успел. Садись помогай.
Второй убрал пистолет и тоже начал распечатывать деньги.
В этот момент наступившего затишья возле контейнера началось какое-то шевеление. Вскоре оттуда показалась встрепанная голова со слипшимися от пота грязными седыми волосами, а затем осторожно появился и ее обладатель.
Это был мужчина неопределенного возраста. С первого взгляда можно было подумать, что это глубокий старик, но, присмотревшись, приходилось признать, что это не так.
Внешность у мужчины была довольно отталкивающей. Седые нахмуренные брови, сломанный нос, грубый квадратный подбородок. Тянущийся через левую щеку глубокий шрам также не прибавлял ему привлекательности.
Одет он был в старую выцветшую тельняшку с обрезанными рукавами, изобилующую дырами, поверх которой красовалась столь же рваная телогрейка.
– Вот бл… – проворчал он, – поспать не дадут. Устроили тут стрельбу среди бела дня…
Вслед за первым обитателем мусорки появился и второй – высокий худой мужик с правильными чертами лица, в очках с треснутым стеклом. Несмотря на не менее потрепанный вид, чем у его товарища, он, как ни парадоксально, выглядел почти интеллигентно, может быть, из-за очков, а возможно, из-за довольно породистого лица. Глаза его – серые, ясные, умные – смотрели на мир с иронией.
– Что же вы хотите, мессир, – разводя руками, со вздохом проговорил он. – Извечная vanitas vanitatum.
– Чего? – не понял первый.
– Суета сует, – с легкой улыбкой пояснил «интеллигент».
– Ты бы, Маркиз, попроще выражался, – с неодобрением в голосе сказал бомж в тельняшке. – А то строишь из себя умного…
Тот, кого назвали Маркизом, лишь шире улыбнулся и ничего не ответил.
– Вот суки, а? – продолжал ворчать бомж в тельняшке, сокрушенно качая головой. – Как ты думаешь, они того мужика замочили?
– Не знаю, – ответил Маркиз. – Но похоже на то.
– Суки, – еще раз произнес тот, что со шрамом. – За что они его?
– Ну, отчего гибнут люди? – спросил Маркиз.
– Как отчего? – недоуменно пожал плечами бомж в тельняшке и принялся загибать пальцы: – От холода, от голода, от болезней…
– Это понятно, – кивнул Маркиз. – Но здесь у нас другой случай. Причиной гибели стал извечный мотив преступления.
По насупившимся бровям своего собеседника «интеллигент» понял, что тому снова не нравится его манера изъясняться, и поспешил объяснить: