Саша Бушуев отставил в сторону чашку с чаем, обрадовавшись возможности поразмышлять вслух на излюбленную тему.
– Время вообще странная категория… – задумчиво произнес он.
За столом переглянулись – ну ясное дело, поэт!
Саша, не замечая улыбок, продолжил:
– Я часто думаю о настоящем… Вот я сказал сейчас эту фразу, а она уже стала прошлым, а будущее… Где оно, наше будущее, записано?
Маша мечтательно вздохнула:
– Ах, если бы знать, что будет на земле лет через сто! Хотя так подумать – сто лет назад какие-нибудь люди так же пили чай и гадали о том, что будет на земле через сто лет! Совсем как мы…
Климов хмыкнул:
– Мы могли бы жить в двадцать третьем веке, использовать космические тарелки вместо такси, иметь две антенки – рожки на голове, ну и что? Все это чепуха. Люди всегда любят, страдают, грустят. Улыбаются, смеются, говорят глупости, как Клюквин. Принцип тот же!
А про себя Климов не без грусти подумал, что для него категории прошлого-будущего давно уже не существуют. «И вообще, не надо заглядывать в вечность, Машенька, – головка закружится!»
– Нам повезло жить в удивительные времена! – вдохновенно сказал Саша. – Вы только представьте – мы живем на стыке эпох! В этом году будем встречать двухтысячный год – новый век, новое тысячелетие!
«Славный мальчик, – улыбнулась Татьяна, – как горят глаза, ах, поэтическая душа!»
Полина вдруг тихо сказала:
– Эпохи, тысячелетия… Мне бы хотелось заглянуть вперед хотя бы на пять лет… Что с нами будет?