– Немного простудилась в Осло.
Проклиная свое опоздание, он выругался про себя.
Пока они шли к припаркованной машине, Томас дважды намеренно отстал, завозившись с ее сумкой, – исподтишка разглядывал Камиллу. Если в одежде появилось что-то новое, значит, она продала картину. Такая у них была игра. Как художница, она любила символы, хотела, чтобы он разгадывал всякие сложные метафоры. Нет, никаких изменений он не заметил. Когда она уезжала, на ней было это синее кашемировое пальто ниже колен, расширенное от талии, с черным лакированным пояском, та же сумочка через плечо, черные брючки, обувь на платформе. Какая смешная мода этой осенью – все носят коровьи копыта…
– Господин Хансен, у меня спина дымится от ваших взглядов, – сказала Камилла. Он чувствовал, что она улыбается.
– До сих пор не понимаю, как я сумел подцепить такую красотку…
– Я тоже, профессор. Выбор у вас был огромный.
С недавних пор он остерегался шутить на эту тему и перевел разговор на ее поездку. Но и Камилле не хотелось вспоминать, у нее, похоже, совсем разболелась голова, она спросила про работу. Все хорошо, ответил он, просто отлично, три успешных, м-м, реанимации за эту неделю. И быстро взглянул на нее, пока засовывал сумку в багажник. Ему не до споров. Если честно, он не хотел сейчас ни о чем не думать, не говорить. Ни о чем, кроме секса. В конце концов, они не виделись больше недели.
Они сели в машину.
– Я скучал по тебе, – с намеком сказал он, поворачивая ключ.
Машина завелась, неожиданно громко заиграло радио, страстно заныли скрипки. «Бесаме, бесаме мучо… Целуй меня, целуй меня крепче…» Камилла болезненно поморщилась, Томас убавил звук.
– Три случая? Ты с ума сошел, Томас. Это пахнет тюрьмой. Применение неразрешенного… даже непроверенного препарата. Если ты не остановишься…
Он перебил:
– Это пахнет «нобелевкой», и я не остановлюсь.
– Я не сомневаюсь, что ты ее достоин, но ты должен объявить о своем открытии. Чем скорее, тем лучше.
– Я должен все хорошо проверить, убедиться в стойкости эффекта. И, если хочешь, мое открытие выстрадано, я слишком много над ним работал, чтобы кому-то подарить.
Формально Томас был прав, но у Камиллы заныло в груди. Он тянул с объявлением об открытии. Что-то тут было не так.
– Берг делал намеки? Предлагал сотрудничество? – спросила она. Леон Берг был руководителем проекта, в котором работал Томас. – Он что-то понял?!