– Да ну, Николаич… – поморщился Леха. – С эфэсбэшниками лучше не связываться. У них ведь как обычно: если все выгорит, то раздуют из мухи слона и ходят героями, будто они все сами реализовали. А если сорвется, так тихо отползут в сторону.
– А ты что предлагаешь?
– Сами справимся. Маленькие, что ли? Его самого мы знаем, где дохнет – тоже. Куда он денется?.. Пикассо, ты прослушку на городской телефон поставить сможешь? Чтоб без судебных формальностей?
– Дом старый, – кивнул Репин, – раз плюнуть.
– Вот! Тачку его периодически проверять будем, благо приборчик у нас есть. У пистолета на всякий случай боек сточим, чтоб от греха подальше… А еще его на контакт выманить можно.
– Как это? – не поняла Ирина.
– Он тебе телефон оставил? Оставил. Позвонишь и скажешь, что компьютер сломался. Пусть приедет, посмотрит. А я, естественно, подстрахую.
Кленов достучал тему и, словно Штирлиц на пианистку Кэт, посмотрел на Ирину:
– Ты как, не против?
– Ну если надо… Позвонить не жалко.
– Не помешает. Кстати, он тебя спрашивал о чем-нибудь?
– Да все обычно. Как зовут, чем занимаюсь…
– Ну, а ты?
– Сказала, что художник.
– Почему художник? – удивился командир.
– Да так… Сорвалось с языка.
– Если он заслан, то все равно в курсе, где ты служишь… Короче, коль еще об этом речь зайдет – скажешь, что работаешь в отряде спецназа, инспектором вещевой службы. Но, так как милицию сегодня не любят, представляешься художником. Хобби у тебя такое.
– Я рисовать не умею, какой из меня художник? – фыркнула Ирина.
– Сегодня, чтобы быть художником, – заметил живописец со стажем Репин, – уметь рисовать совсем не обязательно. Главное – выучить несколько непонятных слов и время от времени с умным видом вставлять их в разговор. А с картинами я помогу.
Оставив Кленова наедине с бумагами, Быков с Репиным остановились возле висевшего на стенде боевого листка, выполненного в манере позднего Кандинского. Листок сообщал о героизме и мужестве бойцов отряда в тяжелую годину международного экономического форума.
– Слушай, Пикассо, не составишь компанию Ирку подстраховать? – подмигнув, предложил Леха. – Куда лучше, чем в оцеплении стоять. С Николаичем я решу.
– Думаешь, этот перец – замаскированный боевик? Сам не справишься?
– Дело не «в справишься» или «не справишься». Лишние глаза никогда не помешают.