– Приказ комбрига мы отменили, – сказал Баранович. – По решению командарма Корка временно, до освобождения должности командира полка, вы назначаетесь командиром формирующегося отдельного батальона 48-й стрелковой дивизии.
Так, вполне благополучно для Василевского завершился этот конфликт с командиром бригады.
12 октября 1920 г. между Советской Россией и Украиной, с одной стороны, и Польшей, с другой стороны, был подписан Договор о перемирии и прелиминарных условиях мира»[32]. Согласно договору обе стороны приняли решение прекратить боевые действия с 24 часов 18 октября. Но войскам Западного фронта пришлось еще не раз обнажать оружие. В ноябре они разгромили народно-добровольческую армию генерала С.Н. Булак-Балаховича, которая насчитывала до 15 тыс. человек[33]. В боевых действиях участвовала и 48-я стрелковая дивизия. В одном из боев погиб командир 143-й стрелковой бригады О.Ю. Калнин. «У меня, несмотря на былое недоразумение, – вспоминал Василевский, – установились с ним дружественные отношения, и я, как и все товарищи, тяжело переживал эту утрату. Он был моим одногодком, жизнь его только начиналась. И даже за эту короткую жизнь О.Ю. Калнин успел многое сделать для Советской власти…»[34]
В ноябре 1920 г. части 48-й стрелковой дивизии были переброшены в Смоленскую губернию. Вскоре отдельный батальон, которым командовал Василевский, был расформирован, а его назначили помощником командира 424-го полка 142-й стрелковой бригады. В начале 1921 г. части дивизии были передислоцированы в Самарскую губернию. По приказу командующего Заволжским военным округом она участвовала в разгроме небольших, но хорошо вооруженных «кулацких шаек». Голод, охвативший Поволжье, заставил Реввоенсовет Республики перевести отсюда ряд воинских частей. Дивизия, в которой служил наш герой, была переброшена в Тверскую губернию, входившую в состав Московского военного округа. 424-й стрелковый полк был размещен в Ржеве. В связи с болезнью начальника штаба 142-й стрелковой бригады Василевскому пришлось временно исполнять его обязанности. «Это был у меня, строевого командира, первый опыт штабной деятельности, пока еще очень скромный, – пишет Александр Михайлович. – И, конечно, я и в мыслях не держал тогда, что со временем дойду до высоких штабных должностей»