– Лет тридцать. Может чуть старше, – сказал Жора. – Судя по одежде, не местная. Либо приехала погостить. Например, к матери…
– Георгий, избавьте меня от ваших доморощенных умозаключений? – Новиков вздохнул. – Даже дознаватель из уездной жандармерии проявил бы большую сообразительность. Допустим, что женщина приехала в гости к матери. Нежели бы мать отпустила бы ее на завтрак в кафе?
У Жоры задергалась правая щека. Но он быстро справился с эмоциями.
– Она выглядит подозрительно.
– Может быть, – согласился Новиков.
– Мы пойдем или будем здесь сидеть до обеда? – не выдержала Вера. – Не слишком ли много внимания этой крашеной выдре?
– Идите, Вера, идите, – разрешил Новиков. Вы свободны до вечера. Георгий, я надеюсь, помнит, чем он должен заняться. А я немного воздухом подышу…
– Книжку что ли почитать? – Вера скривила пухлые губы, подправленные силиконом и татуажем.
Впереди её ждали несколько скучных дней. Единственная задача Адвоката – следить, чтобы Арбитры в ходе Процесса соблюдали права обвиняемых в малефиции, гарантированные Конституцией Российской Федеративной Республики. Не слишком сложная задача. Формальность, скорее…
Жилые дома в центральной усадьбе «Победы» строили вдоль главной улицы. Чтобы дойти до крайних строений, Новикову понадобилось двадцать пять минут. За ними дорога начинала петлять и пропадала в поле. Где-то там, за поворотом, располагалось отделение, где жил обслуживающий персонал животноводческого комплекса. Собственное молочное стадо в «Победе», насколько успел понять Новиков, было большим. В этом убеждал и специфический запах, доносившийся с легким ветерком.
Новиков вернулся к перекрестку. В здании правления он уже побывал вчера. Рядом – средняя школа. Дальше шли, как он помнил, хозяйственные объекты. Автобаза, строительный цех, овощехранилище, сыроварня, коптильня, колбасный цех, электрическая подстанция и что-то еще. Производственные объекты интереса для Новикова не представляли, поэтому он свернул направо – к двухэтажному особнячку с подобием колонн. Не было никаких сомнений в том, что это Дом культуры. Да и на ржавом металлическом щите еще можно различить надписи: «Смотрите сегодня» и «Смотрите завтра».
Лет тридцать назад, когда сибирская пшеница ворвалась на мировой рынок, крестьяне приободрились. Денег им стало хватать даже на излишества. В те же годы Дома культуры начали строить все. Хвастались перед соседями, страшно гордились и даже соревновались в том, у кого Дом получился выше, больше и культурнее. А через десять лет мировой рынок предпочел сибирской пшенице дешевое зерно из Аргентины. Прибыли упали. Финансирование культуры урезали. Судя по всему, в «Победе» даже кинозал давно работал с перебоями.