Лиза кивнула в сторону уборной, из
которой как раз вывалилась хохочущая стайка малолетних панкушек. На
миг стало горько, что и она, друг с молочных зубов, видит в нем
шикарный трофей, но глядя в ее голубые глаза, Гор понял, насколько
убийственно серьезны ее слова про генофонд. Лиза уже тянулась к
нему губами, неживыми, синими, то ли от освещения, то ли от холода,
но Гор умудрился извернуться и звонко чмокнул ее в лоб.
- Прости. Прости, Лиз, правда, я не
могу.
- Почему? – спросила так, словно
ничего и не случилось, но глаза полнились обидой и
непониманием.
- Я боюсь, - прошептал Гор, пряча
взгляд среди провожающих его знакомых, малознакомых, и вовсе
незнакомых людей. – Я все думаю, а вдруг они меня только ради этого
и позвали, понимаешь? На Третьем круге девственники в цене, все
знают… И если что-то изменится… ну…
- Визы не аннулируют, дурак ты
этакий, - Лиза усмехнулась.
- Ты поняла, о чем я.
- Поняла.
Лиза помолчала, неловко выуживая из
кармана пачку «Парламента». Подозрительно долго возилась с
зажигалкой, чиркая колесико негнущимся пальцем.
- И ты все равно едешь?
- Да?
Лиза выдула ему в лицо тонкую струю
дыма, пожала плечами, и сказала:
- Дурак.
Экспресс на Боград неприятно
разочаровал. Обычная электричка, класса «Сапсан», коих тьма на
любой региональной ветке. Серо-стальная голова, с красной полосой
вдоль окон, убегающей по стенкам вагонов до куцего хвоста – ни
малейшего намека на тайну, обещанную окружающими Боград слухами.
Даже проводница оказалась обычной миловидной блондинкой в фирменном
сером жакете и шапочке в тон. Она бегло осмотрела документы,
просветила сетчатку глаза портативным сканнером, и с улыбкой
попросила занять любое свободное место, а Гор все пытался
разглядеть в ней что-нибудь, ну хоть что-то нечеловеческое: змеиный
разрез зрачков, заостренные уши, клыки, на худой конец! Все
впустую.
Вспомнился Арлекин, тощий очкарик в
клубах дыма от электронной сигареты, что упился на проводах до
зеленых чертей. Утирая перепачканные блевотиной губы, он совал Гору
вытертую ассирийскую драхму и велел непременно отдать ее Харону, в
оплату за провоз. Пьяно икая, Арлекин хлопал Гора по плечу, не
понимая, что отделен от перелома пальцев лишь тонкой черноволосой
девчонкой, разлегшейся на коленях собеседника.
- Я с Лоскутиным общался, вот как
сейчас с тобой! Он первым от нас в Боград поехал, еще когда китайцы
на границе бузили. Первым, прикинь?! Тогда еще даже квоты не ввели!
Тетка моя техничкой работает в той психушке, где он лечится, я ее
уломал меня к нему провести. Он же легенда, чувак, реально легенда!
Он мне лично сказал, что Харону надо дать монету, иначе труба…