Порой позволяет уйти в небо башне или колокольне. Арка – камень, вырвавшийся вверх, но не сумевший там остаться. Не башня. Башни не истончаются, переходя в воздух, а поднимают к небу площадь, достаточную для жизни в нем. Расширяет или сужает окна не время, а страх. Или бесполезность прятаться за стенами, когда мой дом давно уже не крепость. Время давно опомнилось. Людям не стоит винить его за то, что они сами устраивают. Повторение замкнутых арок для повторения дел приходящих. Печальны арки, которые не открывают дорогу, а ведут все в одно место. Всякое массовое зрелище имеет свои подвалы с тюрьмами. Замкнуто ареной или экраном – смотри сюда, не отрываясь. А с чего времени любить тех, кто его убивает. Самый большой амфитеатр сохранила только память о тех, кого там бросали зверям как расходный материал.
Вода не время – обрывается, чтобы не пропускать. С грохотом вращает руки деревьев. Время идет тишиной фонарей и крыш, всегда соскальзывая во что-то ещё. Играя желто-сине-красными шахматами гвардейцев. Мостом для травы и птиц после острова, куда всегда вечером. Кроны единым длинным облаком на тонких ветвях. С временем всегда по пути, оно за тобой. Медленно поднимая землю – тем быстрее, чем больше на ней людей. В некоторые комнаты на Палатине смотреть, как в колодцы.
Юноши помогают черепахам залезть в чашу, откуда тем никогда самим не спуститься. И грустят об этом. Люцифер содержит винный погребок. Колоннада входа в Пантеон приставлена к гигантской бочке из-под солярки. Но внутри светит день и тихо влетает ночь. Площадь делает стены вогнутыми. Обелиску надоело отмечать центр, и он отошел на холм. Пол для лежащей – вода. Время делает неопределённым прошлое и будущее (хотя различным образом), придает им свободу. Время уточняет: сейчас? минуту назад? Срочный кофе и длинный кофе. Крылатые черви, черные ягоды лавра, небо выстреливает извивающимися струями птичьих стай. Их несёт мраморный ветер святой Терезы.
Выйти на свой балкон к жизни двухтысячелетней давности. Считать кошек там, где убили Цезаря. Есть другая долгая точка, но там время не живёт. Там не вечный город, а вечное религиозное помешательство. Вернуться к корням – это умереть.
Не понять, почему остался именно этот кусок стены, а не другой. Время – незастывшая неуверенность. Его никогда нет – потому и ломает всё. Оно всегда есть на то, что действительно нужно – потому и приносит. Незначительность того, что можешь – и огромность возможности встретить. Если получится не сойти с ума, выдержать перемены. Переулок – щель между домами, даже и дверей нет, но все равно есть название, написанное на мраморной плите.