– А кто же ещё? – фельдшер Дартин
усмехнулся.
– Что можете о них рассказать? –
грифель карандаша изрядно затупился, Туран тут же вытащил из
внутреннего кармана второй.
– Ну, – складки на лбу фельдшера
Дартина вновь сложились в узор глубокой задумчивости, – с телом
Юраны Афрон проще всего было. Её убил очень сильный удар по голове.
Так со всей дури бьют.
– Например, – тут же подсказал
Туран.
– Например, – фельдшер Дартин
задумчиво почесал висок, – обухом топора. Лезвием, мастер, оно
боязно, это же убийство настоящее получается. А вот обухом, вроде
как, не до смерти собираются. Только обух, он же, не хуже лезвия
убивает. Вот у Юраны Афрон затылок вдребезги, смерть мгновенная,
точно вам говорю. При этом на теле женщины больше никаких ран не
было, не насильничали её также. Хотя жизнь несчастной Юраны Афрон
не сахар была. Муж её бил часто, на теле полно синяков и ушибов в
разной степени заживления было.
Карандаш бойким воробышком скользит
по листу блокнота. Туран перевёл дух. Вот так, слово за словом,
вырисовывается жизнь жертв пресловутого «проклятия нишранов». Любая
трагедия не происходит сама по себе, внезапно, вдруг, с
бухты-барахты. У любой трагедии есть предыстория и мотив.
– С Вачизой Тинкун сложнее было, – в
эмоциональном фоне фельдшера Дартина зелёным огоньком горит тихая
радость, не часто местному смотрителю морга выпадает удовольствие
выступать перед высоким начальством аж из самой губернии, – ведь
она голой была. На одежду её вполне мог беглый каторжник
позариться. Тогда как раз последний месяц осени наступил, серьёзные
такие холода ударили.
– Так кто же её убил? – Туран на
мгновенье оторвал карандаш от блокнота. – Неужели и в самом деле
беглый каторжник?
– Может и беглый был, по горлу
«пером» полоснул и был таков, – фельдшер Дартин выразительно провёл
большим пальцем по горлу. – Не могу знать. У Вачизы Тинкун горло
сильно подрано было, так что волк точно был. Да и крови много было.
И нет, – фельдшер Дартин предугадал очередной вопрос, – Вачизу
Тинкун не насильничал никто.
А вот это плохо, Туран недовольно
поморщился. Если бы Вачиза Тинкун была бы изнасилована, то места
для «проклятия нишранов» не осталось бы вовсе. А так гадай на
кофейной гуще: то ли беглый каторжник её по горлу ножом полоснул и
одежду снял, то ли дикий волк горло выдрал. Вполне может быть, что
второе скрыло первое. Следов на костях фельдшер Дартин не искал, да
и вряд ли подозревал об их существовании. Что ни говори, а диплом
квалифицированного патологоанатома никакой опыт заменить не
может.