К удивлению Джерома, внимание придворных к принцессе Уэльской вовсе не было ехидным или зловещим. Мужчины откровенно восхищались её грацией в танцах, женщины обсуждали узоры парчи и изящество венца на голове, справедливо предполагая, что внешне Элисса Английская больше похожа на Екатерину Медичи[13], нежели на рыжеволосую королеву Бесс.
Спустя два часа принцесса Уэльская со своим верным рыцарем переместилась в игральную комнату, где царил азарт. Не рискуя раскидывать карты, Ирена лишь делала ставки и наблюдала за игроками. Джером, словно молчаливое изваяние, стоял за спинкой её алого стула с резными ножками.
Сюда же вошёл кардинал. Взоры тех, кто не был занят покером, обратились к нему. Но министр повёл рукой, опережая желание придворных вскочить с мест, и просто прогулялся по помещению в некотором отдалении от стола с зелёным сукном. Его взгляд задержался на хрупких плечах англичанки. «Совсем ещё девочка… Шатобриан уверял, что она слишком умна, а оснований не доверять Шатобриану у меня нет», – размышлял Ришельё, в то время как незаметные лакеи разносили бокалы с шампанским. От вина кардинал отказался. Его тонкие пальцы перебирали чётки, а внимательные глаза не упускали ни одного движения принцессы Уэльской.
Пронаблюдав некоторое время за августейшей гостьей двора лично, де Ришельё исчез так же тихо, как и появился.
К игрокам присоединился Ротсей, который уже неплохо знал французский язык и мог даже отшучиваться в разговоре с балагурами.
– Вы покинули виновницу торжества, дорогой кузен, – заметила Ирена. – Не заскучает ли она без Вас?
– О, уверяю, у принцессы Генриетты столько тем для сплетен с фрейлинами, что ей сейчас просто не до меня, – тонко улыбнулся шотландец. – Чего только стоит появление нашего Остина Вендера.
– Я снова становлюсь притчей во языцех? – догадался Джером, который по праву «брата» наследницы мог вступать в разговор с «рыжими принцами».
– Да, кузен, – беспечно ответил Ротсей. – Пора бы Вам к этой роли уже привыкнуть и начинать извлекать из неё выгоду.
– Хочу заметить, что эта тема не для девичьих ушей, принц, а рядом с нами Её Высочество, – учтиво склонил голову рыцарь Красного ордена, вновь заставив любоваться собой всех, кто обратил на него в этот миг взор.
Даже те, кто не понимал слов, прекрасно слышали тон, в каком говорили эти трое… Тон равноправных людей. Да и слово «кузен» звучало на двух языках примерно одинаково.