Наконец, особо примечательно то, что у летописца открылся рот только тогда, когда он заспорил, только в этом случае он вытащил из под спуда сведения о Кие, которые он, в сущности, утаил. Он знал о Кие больше, но в летопись этого не внес, и только когда он натолкнулся на ходившую в его время ложную версию о Кие, он вынужден был пустить в ход все имевшиеся у него сведения.
И здесь мы имеем явный намек на то, что в руках первых летописцев было гораздо больше сведений, но они, создавая летопись, их тщательно профильтровывали. Есть основания думать, что особенно усиленной фильтрации подверглась именно дорюриковская эпоха.
Подведя «Summa Summarum», можно сказать, что далеко еще не все историческое наследство впитано русской историей, не только в чужих, но и даже в своих источниках еще кроется много такого, что может бросить дополнительный свет на наше прошлое и значительно изменить наши воззрения на него. Мы далеко еще не исчерпали всех возможностей истории, и переходить на чистую археологию еще преждевременно. Нужно только ясное понимание наших задач и отказ от старых, оказавшихся несостоятельными, догматов.
5. О значении пути «из варяг в греки»
Крупнейшей ошибкой лиц, занимавшихся историей Древней Руси, была переоценка роли норманнов, сиречь варягов, на пути «из варяг в греки». В нем видели магистраль, по которой текли две волны норманнов или скандинавов: купцов и разбойников.
И то и другое неверно. Утверждали это многие, но одно дело утверждать голословно, а другое – опираться на факты. Факты же говорят решительно против такого представления.
Обратимся прежде всего к торговле. Подавляющее большинство исследователей, как норманистов, так и антинорманистов, согласны в одном: «Торговый путь через Волгу открыт скандинавами раньше, чем путь через Днепр, и этот волжский путь для шведской торговли имел большее значение, чем путь через Днепр» (Шахматов. Древнейшие судьбы русского племени, стр. 46).
Шведский исследователь Арне в своей работе (Т.-J. Arné. La Suède et l´Orient. Upsala, 1914) говорит: «La route de la Volga a été ouverte au traffic de meilleure heure et avait aussi une plus grande importance pour le commerce suédois au IX et X siècle que la route du Dnepr» – фр. «Путь по Волге был открыт для передвижения в наилучшую пору и к тому же был более важен для шведской торговли в IX и Х веках, нежели путь по Днепру» (стр. 90).