– Что вы имеете в виду? – насторожилась я.
– Автомобильную катастрофу, – ответила Елена Николаевна, – в которую попала Аллочка.
– Так, значит, это не был несчастный случай?! – изумленно воскликнула я. – Но Алла Владимировна ничего нам об этом не рассказывала…
В этот момент хлопнула дверь, и через порог переступил Герман Генрихович.
– А… – проговорил он несколько раздраженно, – вы еще здесь? – Гоффман перевел взгляд с меня на Елену Николаевну. – Как освободитесь, зайдите ко мне! – приказал он недовольным тоном и вышел из кабинета.
– Ой! – Крылова прижала ладони к щекам. – Что я наделала! – каким-то неестественно тонким голосом пропищала она. – Гоффман же наверняка все слышал! – Лицо Крыловой стало пунцовым. – Он же выгонит меня на улицу! – всхлипнула она.
– Успокойтесь, пожалуйста, – я тронула ее за плечо.
– Да, да, – проговорила Елена Николаевна, – мне надо взять себя в руки! В конце концов, чему быть, как говорится…
– Вы рассказывали об аварии, – напомнила я.
– Поймите меня правильно, Ирина Анатольевна, – сказала Крылова в ответ, – я и так тут вам наговорила всего…
Елена Николаевна извлекла из полупустой пачки очередную сигарету с ментолом, – а это ведь может стоить мне работы, – продолжала она, – и при этом чертовски хорошо оплачиваемой, работы… Мне жаль Аллочку, – вздохнула она, – но мне почему-то кажется, что ей из этой паутины уже не выбраться…
– Но почему? – удивилась я, прекрасно отдавая себе отчет в том, что как детектива Елена Николаевна меня совсем не воспринимает. Ей гораздо больше импонировала Ирина Лебедева – автор и ведущая программы «Женское счастье».
– Интуиция! – уклончиво проговорила Крылова.
– И вы больше ничего не хотите мне сказать? – разочарованно осведомилась я.
– Нет. – Елена Николаевна покачала головой. – Клуб скорее всего достанется Гоффману, а мне с ним еще работать, – мрачно закончила она. – Мне бы хотелось, чтобы вы меня… оставили, – проговорила извиняющимся тоном Крылова. Было заметно, что Елене Николаевне отказывать мне неловко, но тем не менее решение она приняла окончательное и бесповоротное, так что обжалованию оно не подлежит.
– Ну, что ж, как знаете, – ответила я, потому что не видела смысла в том, чтобы настаивать. – Но вы не могли бы ответить на мой последний вопрос? – попросила я.
– Ирина Анатольевна, – сухо ответила Крылова, – вы же знаете, что я тороплюсь! Герман Генрихович…