Отложив телефон, Сёма взял пакет с разбитой вазой, решив прогуляться до помойки. Сначала он взял его в руку, затем остановился и подумал. Решил надеть сначала пальто, затем уже подхватить пакет. Опустил пакет, надел на себя пальто, просунув торопливо неловкими пальцами пуговицы в прорези, после чего взглянул на себя в зеркало. Вот уже много лет он не мог привыкнуть к тому, что в ответ на него оттуда смотрит не молодой юноша, а как будто мужчина в возрасте. Мимические морщины на лбу, особенно возле бровей, делали его старше, и это был один из самых сильных комплексов у Сёмы. Зато ему очень нравились его, как он считал, искренние глаза. Они были какого-то необычно желто-зеленого цвета, причем один глаз был более желтый, а второй более зеленый. Этот дефект забавлял Сёму еще с самого детства, и лишь сейчас он осознавал, что наряду со стаканчиком кофе его глаза вызывали у него просто положительные воспоминания, и он точно не мог сказать, какие именно. Еще Сёме нравились его русые волосы. Их никогда не удавалось уложить воском или чем-нибудь другим, и они постоянно пушились, и своим видом забавляли его. Они чем-то напоминали ему самого себя: такого смешного, мягкого, идущего с порывом ветра в ту сторону, куда он подует.
Выходя из кабинета, Сёма погасил свет. Это была странная привычка, которая вылилась в целую проблему и недопонимание с коллегами, с семьей. Он помнил, как младшая сестра выходила из комнаты на ужин и не гасила за собой свет, и это было одной из роковых психологических травм. Он знал, что если кто-то не выключит свет, то сегодня им суждено поругаться. Потому Сёма выключал свет и за собой, и за всеми. Он считал, что таким образом можно в какой-то мере уберечь человечество от войн и разногласий. Просто гасить свет.
Закрыв дверь на ключ, Сёма привычно осмотрелся и тихо поплелся к лифту. На душе у него было неясное чувство. Он дождался, пока лифт приедет, вошел в него, вышел из него, и ничего не изменилось. Открыв со скрипом входную дверь, он оказался под дождевым шлейфом. За одну секунду он успел промокнуть весь до нитки благодаря своей флегматичности, но добежал до помойки. Он хотел скорее вернуться в офис, не строил никаких планов на улицу, но перед его глазами внезапно оказались несколько баков, которые с заботой поставил муниципальный совет для разделения мусора. Это стало для Сёмы словно раскатом грома посреди ясного неба, но он послушно распаковал пакет и принялся расфасовывать лежащий в нем мусор. Семён Эдуардович был очень порядочным человеком. Чересчур порядочным.