Выпалив эту околесицу, Маринка шмыгнула носом и, задрав голову, вышла из кабинета.
Я задумчиво посмотрела ей вслед, подумав, что мой классный костюм, когда я отдавала его Маринке, совсем не был похож на тряпку.
Однако, как говорится, все течет… И снова сняв трубку телефона, пригласила к себе в кабинет Виктора, нашего редакционного фотографа, личность по-своему уникальную и, вне всякого сомнения, человека прекраснейшего.
Отслужив в войсках специального назначения в Афганистане, Виктор не только многому научился в армии, но кое-что и разучился делать.
Став безусловным специалистом по рукопашному бою, он практически перестал разговаривать, превратившись в принципиального молчуна. Однако мы с ним прекрасно понимали друг друга. Наверное, потому, что разговорчивость – вовсе не самое главное мужское достоинство.
Итак, Виктор зашел в кабинет, я кивнула на стул, он присел, и в двух словах изложила суть дела.
Внимательно выслушав меня, он тоже в ответ просто кивнул, как всегда делал, откликаясь на любую мою просьбу, и теперь я была спокойна: телохранителем на вечер обеспечена и, что бы ни случилось, Виктор меня защитит и не даст в обиду.
Мы вышли из редакции втроем – я, Виктор и Маринка.
Моя «ладушка» радостно чирикнула мне и отщелкнула замки дверей.
Я передала Виктору ключи вместе с пультом дистанционки и села в свою машину как пассажир. Когда со мною Виктор, я предпочитаю не вмешиваться в его действия и не проявлять инициативу: вся история нашего знакомства свидетельствует о том, что он всегда знает, что делать, и делает все правильно.
Виктор повел «Ладу» к музею, а Маринка сразу же, как только устроилась на сиденье рядом со мною, принялась болтать на очень важную для нее тему – о мужчинах.
Присутствие Виктора ее не стесняло, она научилась относиться к нему как к существу бесполому, чего, впрочем, я никогда не могла понять. Наверное, это происходило потому, что между Маринкой и Виктором существовала какая-то тайна, в которую я еще не была посвящена. Но, полагаю, рано или поздно моя секретарша не удержится и расскажет мне и о ней.
– А какой у него был голос? – спросила Маринка о звонившем. – Тебе не показалось, что он чем-то взволнован или напуган?
– Нет, – ответила я, – не показалось. Он был спокоен.
– Тем хуже, – констатировала Маринка. – Беспокойный псих лучше спокойного. Беспокойного можно всегда вывести из себя. Криком, например…