– Эй!.. Заяц-почтарь дома? – весело окликнул ее Стус.
– Дома, пан, дома… – баба деревянно поклонилась.
Оставив солдата с лошадьми, майор первым взошел на крыльцо и, пнув ногой дверь, вошел в низкую, засиженную мухами горницу. Навстречу ему с лежанки оторопело вскочил нечесаный мужик в домотканых портках. Майор по-хозяйски сел на лавку и строго спросил:
– Ты, Заяц-почтарь?
– Я, пан офицер…
– Тебе поручик Гжельский почту давал? – в лоб рубанул майор.
К вящему удивлению пана Казимира результат превзошел все его ожидания. Баба, тихонько зашедшая в хату, вдруг заголосила, а мужик повалился на колени и начал бессвязно выкрикивать:
– Не губите, пан офицер! Не виноват я!..
Мгновенно оценив ситуацию, пан Казимир рявкнул:
– Молчать!!! – Вопли немедленно прекратились. – Встань!
Мужик мгновенно вскочил и собачьими глазами уставился на майора.
– Значит, поручик Гжельский давал тебе письмо… – внушительно сказал пан Казимир. – А ты его куда дел?
– К куму заезжал по дороге, к куму… – сбивчиво начал пояснять Заяц. – Выпили мы добряче, а до гмины[20] приехал, нема письма…
– А может, то пакет был? – пан Казимир пальцами показал тетрадный размер.
– Письмо, пан офицер, письмо! У конверти… Да я… Виноват, пан офицер, винова-а-а-т!..
– Цыц! – Вопли мужика начали раздражать майора. – К куму часто заезжал?
– Та почитай кожного разу… У кума ж бимбер[21] добрый…
– Ах ты, бимбер, так твою! Где кум живет?
– А нема его, пан офицер, нема! На заробитки поихав, на заробитки…
– Что?!. – Пан Казимир вскочил с лавки. – Какие еще, пся крев, заробитки!
– Виноват, пан офицер!.. Винова-а-ат!..
– Поручик! – Пан Казимир безнадежно махнул рукой. – Уйми его.
Вукс шагнул на середину и вытащил из кобуры «вис».
– Прикажете застрелить?
Заяц-почтарь потерял дар речи. Не сводя глаз с поручика, он задом начал отползать мимо своей вообще остолбеневшей бабы в самый дальний угол. Насладившись этой картиной, пан Казимир медленно и раздельно произнес:
– Подожди… Но если он что-нибудь вякнет, то на месте…
И уже не слушая благодарного бормотания Зайца, пан Казимир повернулся и в сопровождении Вукса не спеша вышел из хаты…
* * *
Стены камеры незаметно переходили в сводчатый потолок, и линии углов плавным загибом соединялись в центре, образуя выгнутый крест. Камеру недавно белили, и известковые полосы, оставленные квачом, тоже тянулись вверх, постепенно сливаясь в ровный белый фон. Вообще-то, рассмотреть такие детали было трудно – узкое зарешеченное окно до половины закрывал прибитый снаружи деревянный щит.