Но зимою и этим сильным и хорошо приспособленным удачи даются с трудом.
Одноглазая умела наводить порядок. Каждому волку она определяла место в стае. Пронырливые должны были находить зверя, быстроногие – гнать зверя в нужном направлении, где его легче обессилить и взять. Более сильные – находить и на скаку брать мертвой хваткой бегущую жертву. На самых опытных ложилась более трудная и рискованная работа: валить добычу на землю.
Кончать с жертвой мог только вожак.
Ему одному принадлежало право первому хлебнуть горячей крови. С сегодняшней ночи стая начнет свои беспощадные набеги. Голод, неудачи, лютые морозы будут верными спутниками в ее борьбе за жизнь. Тут уж никто не промахнись, не оплошай и больше всего бойся своих. Родственные чувства у волка пробуждаются только при сытом желудке.
Прежде всего нужно устроить хороший пир по случаю начала зимней охоты. Пусть все посмотрят, на что еще способна Одноглазая. Удача непременно закрепит за ней былую славу и уймет врагов. Но куда повести стаю? В бору зимою ротозеев нет, а те, кто живет в нем и в это холодное время, держатся скрытно, стараются не оставлять следа на снегу, поэтому-то и нелегко их обнаружить.
С неба падали на остывшую землю невесомые пушинки снега. Порывы ветра подхватывали их и разносили далеко по лесному пространству.
Одноглазая поднялась на ноги, стряхнула с шерсти снег, долго всматривалась в помутневшие сумерки и, подав волкам знак – следовать за нею, покинула пригорок. В густой чаще скрылась серая воровская вязка.
Так начала Одноглазая свои набеги по Бэюн-Куту в холодную зиму.
Совсем иначе теперь в Бэюн-Куту! На земле не осталось ни рытвин, ни бугров, все сглажено снежной белизною. Мороз усмирил свирепый Мугой, и тот, словно стреноженный конь, притих в ледяных оковах. И с жителями тайги зима обошлась по-своему: одних загнала в глубокие норы, других распылила по щелям и дуплам, многих умертвила. Зима не терпит суеты, шума, и холодное безмолвие всегда царит в ее пределах.
На снегу уже показались синеющие тени долгого зимнего вечера. Но на хвойных завитушках высоких деревьев еще догорал закат, да одинокое облачко в небесной синеве пронизывали лучи уходящего солнца.
Вдруг короткий шорох пробежал по лесу – это белка уронила шишку с вершины сосны. Бойкий зверек без сожаления проводил ее глазами до земли, посмотрел на дотлевающий закат и забеспокоился: пора возвращаться в гайно, скоро сумрак разбудит хищников.