Не забудь улыбнуться!
Серое небо – не для нас,
Курьер заходил,
Просил передать,
Что доставили счастье.
Надевай самое радостное платье,
Будь это розовое, белое, но не чёрное.
Ты у меня неистово ревнивый,
Но меньше любить не перестала,
Всё такой же, даже больше
И жарче пылает огонь любви.
Моя верность – твоя.
В твоей руке – моя.
Наша странная, никому не понятная,
Но любовь родная.
Когда-нибудь встретишь «своё»,
В одночасье миллионы дорог
Объединятся, тихо выдохнешь,
Сразу поймёшь – это моё!
Ибо будет так просто всё,
Ни истерик, ни ругани,
И сама судьба, потакая,
Будет молвить: «Твоё!»
Осознаешь это веретено совпадений,
Как нечто из «О, благословение!»,
Неужели молитвы услышаны,
Я спасена, как же мне просто с тобой,
Ведь это и есть – твоё.
Это с чужими сложно, с закорючками,
Вечно нескладно, как с моими стихами.
Как много говорится в тишине,
Страшно – не умереть,
А не быть услышанным.
Пусть есть у тебя любимый человек,
Любим ли ты им?
Даже если есть много друзей,
Тысяч пять человек?
Но в тишине ты всегда один.
Грусть – не тоска,
Печаль – не на всю жизнь,
Даже самый главный человек
Ушёл, оставив меня.
Его земля то мёрзнет,
То аккуратно тает.
Это твой бьётся такт?
Нет, сердце деда моего.
Эстетика момента
Гласит лишь об одном:
Лови его, покуда
Не стало худо.
А сказки эти, что «на потом»,
Оставь другим проходимцам,
Но не бывай бродяжной жизнью
В сброде всяческих обид.
Хвали молдавское вино
И пей до дна свою любовь,
Гордись собой.
И прекращай считать деньки.
Твори и наслаждайся, птица моя,
Дыши!
Эти пустые строки
Будут пусть стихом,
В доме стихло,
И в тишине не слышно
Даже голосов соседей.
Ванна, полная розовой воды,
Что это? Почему ваза пуста,
Где мои сухие розы?
На раз-два тухнут свечи,
Романтический вечер окончен.
Я плохая, со мной нельзя,
Уясни это раз и навсегда,
Отходи на 24 шага.
– Беги,
Куда глаза глядят,
В чужие объятия,
Томные разговоры.
– Товарищ судья,
Я плохая, осознала.
Поэтому его больше
Рядом нет.
Так должно быть,
Я – чёртово проклятье,