Сначала я преодолел пустоту мироздания, а после потянулся к
куску реальности паразита. Это было похоже на преследование поезда,
благо сил и концентрации хватило чтобы успеть зацепиться. Ну а
дальше, была борьба.
Борьба не с самим собой, от накатывающей усталости и апатии, от
растрат сил. А борьба, с Волей мира Червя.
Чем хороша пустота, где зарождаются вселенные? Там нет
ограничений. Нет того, чью Волю нужно перебороть, чтобы прогнуть
реальность. Наоборот, там есть все чтобы творить. Главное не
раствориться в бесконечности попыток, растратив все силы. Ибо
сотворив, нужно и удержать.
Я боролся со зверем. Сильным, но зверем. Ты пытаешься уцепиться
за камни посреди бушующего потока воды, что пытается снести тебя
вниз по течению. Сам по себе поток не пытается навредить, он просто
делает так, как делал всегда. Ищет наиболее легкий путь для
движения. Если бы это был настоящий демиург, создавший мир
кормушку, то я бы даже не успел выйти из его ловушки. Он бы стер
мое существование лишь мыслью, ибо не стоит нарушать работу
отлаженного механизма, попавшей в него песчинкой.
***
Добирался до деревни ровно пятнадцать лет. Несравнимо быстрее,
чем путь в пустоту. Туда я шел, пол века. Хронометр исправно
отсчитывал десятилетия.
Вот только застал я пустырь, с горками земли и редкими
покосившимися костями, что ранее можно было назвать частоколом. Я
блуждал среди обвалившихся землянок и искал следы разумных. К
сожалению, за срок моего отсутствия, все что было построено,
разрушилось окончательно. Тел не было, как и следов боя. Будто,
кто-то всех людей увел или просто сожрал с костями. Не хотелось бы
в это верить, ибо возможно их души не возродятся.
Выйдя из заброшенной деревни, я метнулся к детям. Не хотелось то
место называть братской могилой. Я очень надеялся, что с ними все в
порядке. Они находились в достаточном удалении, и скрытые в
глубоком рве. Возможно их просто не нашли.
К счастью детей я нашел. Они были живы, все также стояли
безучастно, смотря в стену оврага. Правда теперь их тела по пояс
находились в земле. Еще бы лет пятьдесят и их бы завалило навсегда.
И ничто не указывало бы на то, что на этой равнине есть кто-то
живой погребенный под тоннами земли и песка.
Детей стало больше. Тут я заметил несколько знакомых лиц. Видимо
это те, что оставались в деревне, когда я ушел. Найдя взглядом
мальчика, которого лично провожал в последний путь, взглянул на
него шаринганом. Душа парнишки была на месте, как и все души детей.
Ауры мерно подрагивали вокруг их тел. Повезло что ни один монстр,
вроде меня не нашел этот склад дармовых душ.