Можайцев внимательно слушал. В его глазах, скрытых за большими стеклами очков в золотой оправе, появилось выражение неистового гнева затравленного человека.
– Ты зря не приезжал, – произнес он сквозь зубы, – мне теперь не страшны ни Харвуд, ни наш тюремщик из Брайт-ривер – Годдарт.
Шольц пристально посмотрел на товарища.
– Не теряй чувства осторожности, – заметил он. – Остались считанные дни, и ты будешь в России. А до того будь начеку. Годдарт – один из опытнейших разведчиков Харвуда. К тебе его приставили не случайно: Годдарт отлично знает Советский Союз и не хуже тебя, абсолютно без акцента говорит по-русски.
Можайцев был искренне изумлен. Деловым тоном Шольц продолжал:
– Все годы прошлой войны Годдарт провел на советской территории.
– Что он там делал?
Шольц как-то странно ухмыльнулся.
– Сотрудничал с гестапо, выдавая себя то за немца, то за поляка, а при случае превращался в русского партизана.
– Понимаю… – медленно произнес Можайцев, сжимая кулаки.
Шольц продолжал:
– Я должен был соблюдать крайнюю осторожность – появись тут Годдарт до меня, он мог бы просто пристрелить тебя.
– Если этот негодяй попадется мне – я задушу его, – глухо сказал Можайцев, – рассчитаюсь сполна за все.
– Ты имеешь в виду похищение твоего сына? – осторожно осведомился немец.
– Да. Удивительно – как это я раньше не понял, что и это преступление – дело рук Харвуда и Годдарта… Таким путем они хотели держать меня в повиновении.
– Н-не знаю… – неопределенно пожал плечами Шольц.
Можайцев повернул обратно. Шольц с решительным видом встал на его пути.
– Ты с ума сошел?
– Я вернусь в гостиницу и позвоню в советское консульство в Осло. Мне надоело прятаться.
– В гостиницу тебе возвращаться нельзя. Вот-вот появится Годдарт и, конечно, не один… Они схватят тебя, посадят в самолет и водворят в Брайт-ривер.
Можайцев продолжал молча идти. Шольц рассвирепел.
– Стой, черт тебя возьми! Они обвинят тебя в убийстве американского гражданина и посадят на электрический стул.
Можайцев остановился.
– Какого американского гражданина? – спросил он с выражением крайнего изумления.
– Того самого, которого к тебе подослал Харвуд. Час назад Крюгер пристукнул парня, и теперь он лежит у себя в номере… Годдарт свалит убийство этого краснорожего субъекта на тебя, и тогда тебе крышка. Идем же, идем скорее, – почти закричал Шольц, увлекая за собой инженера.