После этих вступительных замечаний опишем брак, каким он был в Риме в исторические времена.
До 445 года до н. э. официальный брак (iustae nuptiae) мог быть заключен только между патрициями – членами правящего класса. Между патрициями и плебеями не существовало connubium, то есть не было таких брачных отношений, которые могли быть признаны в гражданском суде. Позже историки напишут, будто бы злобные децемвиры первыми наложили запрет на браки между патрициями и плебеями (Цицерон. О государстве, ii, 37). Но на самом деле запрет этот входил в число старых законов, которые до того соблюдались только по обычаю, а в 445 году до н. э. были зафиксированы на так называемых Двенадцати таблицах. Впоследствии, после длительной и тяжелой классовой борьбы, запрет был отменен трибуном Канулеем.
В данной связи было бы интересно упомянуть историю Виргинии. Вероятно, за этим сказанием не лежит никаких исторических фактов, но она любопытна с точки зрения своего влияния на литературу (например, «Эмилию Галотти» Лессинга). Приведем сказание так, как его рассказывает Дионисий Галикарнасский, – этот вариант менее известен, чем другие (Дионисий Галикарнасский. Римские древности, xi, 28):
«Жил плебей по имени Луций Виргиний. Он был одним из лучших воинов в Риме и командовал центурией в одном из пяти легионов, участвовавших в Эквинской кампании. У него была дочь Виргиния, самая прекрасная девушка в Риме, обрученная с бывшим трибуном Луцием. (Луций был сыном Ицилия, который ввел должность трибунов и первым ее занимал.) Аппий Клавдий, глава Совета Десяти, увидел девушку, когда она занималась в школе – в то время школы для детей размещались вокруг форума, – и был потрясен ее красотой, ибо она была уже во вполне зрелом возрасте. И без того порабощенный страстью, он еще сильнее разжигал ее, снова и снова проходя мимо школы. Жениться на девушке он не мог, потому что она была обручена с другим и сам он был женат; кроме того, он презирал плебеев и считал позором взять плебейку в жены; да и брак такой запрещался тем самым законом, который он лично внес в Двенадцать таблиц. Поэтому он попытался сперва соблазнить ее деньгами. У нее не было матери, и Аппий непрерывно присылал людей к женщине, воспитавшей ее. Он передал этой женщине много денег и обещал дать больше. Своим слугам он запретил называть женщине имя влюбленного в девушку, велел лишь передать, что он – один из тех, которые могут погубить или спасти любого. Однако он не преуспел и узнал лишь, что девушку стерегут еще тщательнее, чем прежде.