Забеременели огнями животы витрин,
У тебя из ушей вылезают дети,
С крыш свисают ноги сосулек-балерин.
Вот смотрите: стою я, зрячий и вещий,
Презирая ваш гнусный, бумажный суд.
Я зову к восстанью предметы и вещи,
Им велю сказать, что они живут.
И огромной ордою с криком «Свобода!»
Ринутся в ваш кабинет и будуар
Крыши и зданья, столы и комоды,
Вывески, и машины, и даже писсуар.
И там, где флюгера встали на страже,
Чтоб возвестить о полчищах новых ветров,
Уже падают в битве, испачканные сажей,
Полки́ домов.
И на вашу культуру с криком и воем,
На ваш мир святынь и книжных мощей,
Огромным разливом бессменным прибоем
Обрушится новая культура вещей.
Как флаги, заблещут красные светы
Электротеатров, и вскрикнет вождь-граммофон,
Нам порохом будет сок из котлеты,
И все сольется в зловещем «Вон!»