– Погоди, Иван Петрович, – с трудом разлепил горячие веки Крылов. – Я сейчас… Нет ли у тебя попить чего?
– Сей момент! – обрадованно отозвался Пономарев. – Габитыч, подавай-ка сюда бутыль с квасом! Как чуяло мое сердце, в пристанском буфете запасся.
Молчаливый Хуснутдин, худой и высокий, словно жердина, темный и лицом, и глазами, и кожей, и стриженой головой, приблизился на зов и протянул зеленую бутыль.
– Что же ты, братец, пробку-то не ототкнул? – укоризненно прошептал ему Пономарев и зубами вытянул из горлышка бумажный кляп. – Ты, братец, завсегда укупоришь так укупоришь! После тебя хоть щипцами тяни.
Крылов жадно и крупно глотнул квасу, пахнувшего кислым хлебом и медом. Потом еще… И шумно, как бы освобождаясь от чего-то давящего, тормозящего внутри, выдохнул:
– Хорошо…
И улыбнулся ласково, чуть смущенно.
– Ну, здравствуй, Иван Петрович! – обнял одной рукой родственника, с преданной заботой глядевшего на него. – Ну, будь здрав и ты, Хуснутдин, – другую руку положил на крепкое, неровное, будто нешлифованный камень, плечо рабочего. – А вы все пикируетесь, друзья мои? Все вас мир не берет?
Скулы Габитова дрогнули, и по серым губам его скользнула короткая белозубая улыбка – только тем и проявил сдержанный татарин свою радость от встречи с хозяином.
Иван же Петрович сиял и глазами, и очками, и впалыми щеками, и улыбался радостно, и руками всплескивал: слава Господу, вновь они вместе, все преотлично! Он всегда так – и радуется шумно, от души, и тревожится по малейшему пустяку до отчаяния. Одинокий, не цепкий в жизни до беззащитности, старательный и бесполезный в практических делах, он души не чаял в Крылове, верил в него не раздумывая, стоял перед ним во всегдашней готовности повиноваться, спешить куда-то по малейшему его слову, жесту. Таков он, Пономарев, сорокалетний ребенок, всегда нуждающийся в ласке и покровительстве…
Крылов вздохнул, еще раз притиснул к себе плечи своих помощников и отпустил. Что, право, разрадовались? Ну, встретились, до Тюмени благополучно добрались… Ан впереди еще треть дороги. Как-то они, помощнички, специально высланные вперед, справились с заданием?
Словно догадавшись о его мыслях, Пономарев шутливо приложил руку к соломенной шляпе, вытянулся во фрунт.
– Разрешите доложить?
– Докладывайте.
– Билеты на пароход компании господ Курбатова и Игнатова приобретены. Второй класс. Багажные квитанции оплачены. Нумера в гостинице забронированы. Отправление же назначено завтрашним числом. Все!