Так же, как на «Суворове», и на «Орле» первыми жертвами боя среди офицерского состава были молодые мичмана, едва успевшие попасть на уходящие на Дальний Восток корабли после окончания Морского корпуса. На «Орле» им был князь Язон Константинович Туманов, как раз командовавший батареей трехдюймовых орудий в описанном нами каземате. Первым попаданием в открытые порта этого каземата было выведено из строя одно орудие, убито несколько матросов и тяжело ранен в спину только что отходивший от этого орудия Туманов, вскоре потерявший сознание.
Он очнулся, когда его на носилках доставили к операционному столу. В своих воспоминаниях он скромно умалчивает, что первыми его словами по возвращении сознания были: «Доложите командиру, что орудие номер шесть вышло из строя. Двое при нем убиты. Командование батареей я передал мичману Сакеллари…»
Юный офицер, почти мальчик, не думал ни о ране, ни о боли, а только о своем долге.
Ни врач, ни находившийся на перевязочном пункте корабельный инженер Костенко не могли узнать в чумазом от угольной пыли раненом Туманова, и только, когда принесшие его санитары сообщили, кто он, они его засыпали вопросами: «А как наши дела?»
По молодому лицу с размазанной угольной пылью покатилась слеза от огорчения, что из-за этой пыли его батарея не могла так метко стрелять, как он этого хотел. Сделав попытку отмахнуться рукой, он от внезапной сильной боли только застонал.