«Князь, ежели что надо, то к Матрёне.
Обед у нас в полпятого на дню.
Обедать, князь, вы можете и сами.
Пошли же Коля, не мешай ему».
На выходе они столкнулись с Ганей,
Который что-то Коле прошептал.
Затем зашёл для диалога с князем,
Просил, чтоб про Аглаю он молчал.
Князь удивлен к себе его укором,
Ответил Гане: «Я о ней молчу!
С портретом вышло к вашим спорам,
Нежданно, я не знал, что огорчу».
Тут Птицын заглянул и кликнул Ганю,
Он торопливо вышел в коридор.
Хотя хотел сказать чего-то князю,
Но неудобно было, так ушёл.
Князь не успел умыться, как во двери
Явился новый здешний персонаж:
Лет тридцати, плечист, высок и в теле,
Рыжеволос, нахален, ну типаж!
Не церемонясь в комнате у князя,
Гость сел и рядом князя усадил.
«Фердыщенко!» – представился без связи.
Князю глядя в лицо. Вот удивил.
«И что же?» – князь ответил, рассмеявшись.
«Жилец!» – промолвил рыжий господин.
«Ах, вы знакомиться? Ну, здравствуйте».
«У вас есть деньги?» – гость спросил.
Князь отвечал: «Да, есть не много».
«А сколько?» – гость не отставал.
«Вот, двадцать пять рублей всего-то», —
Достав банкноту гостю показал.
Гость взял банкноту на просвет:
«Они буреют, а иные и линяют, —
Вернув банкноту, князю дал совет, —
Я буду занимать, мне не давайте».
Перед уходом гость спросил у князя:
«А вы платить намерены им за постой?»
Промолвил князь: «Да, я намерен».
Гость: «Я не намерен! Справа угол мой».
И уходя, гость вспомнил генерала,
Который у него просил взаймы.
Он возмущался, разве можно жить в России
С фамилией Фердыщенко, увы!
Не успел ещё Фердыщенко скрыться,
К князю в комнату втиснулся гость.
Тучный, в возрасте, лицо мясистое,
В бакенбардах, внушительный рост.
Был одет в сюртучок, драны локти,
И в белье сальном, словно в износ.
Рядом с ним пахло сельдью и водкой.
Господин был манерен под форс.
Взявши князя ладонь в свои руки
И держа, он вгляделся в лицо.
Будто жаждал узнать черты лика
Как-то виденного, но давно!
«Он!!! – промолвил торжественно тихо. —
Как живой! Слышу имя сейчас.
Сколько лет пролетело и мигом!
Мышкин, князь! Узнаю лично вас!
Я генерал отставной и несчастный!
Ваше имя, отчество смею спросить?»
«Лев Николаевич». «Ах, вот как!
Сын друга детства, мне ль забыть!»
Тут генерал припомнил случай,
Что он в мать князя был влюблён!
Отец же князя как-то утром
Принёс два пистолета, поражён!
«Стреляться будем за княгиню