– Эту клятву выучишь назубок сегодня же, – сказал мне мой новый господин, когда мы покончили с официальной частью, сели на лошадей и отправились-таки в путь, – правда вряд ли тебе когда-то придется произнести ее вновь. Ведь ты теперь мой оруженосец, хотя со временем тебе, возможно, удастся совершить подвиг и вернуть мне долг, и тогда ты сам станешь рыцарем. Правда эту клятву произносят чаще всего лишь один раз в жизни, но, образования ради, ее стоит знать. Я вобью ее в твою молодую пустую голову, будь спокоен.
И он не обманул. Закончив свои рассуждения, он стал четко и с выражением декламировать текст клятвы. Закончив ее, он начал заново, а потом снова и снова.
Мы остановились на привал. Я развела костер, а он все твердил и твердил как попугай одно и то же. Когда я уснула, он, наверное, не умолк, хотя если и умолк, каждое слово навязчиво вертелось в моем мозгу.
Проснувшись утром, я услышала многое: щебет птиц, шорох листвы, стук беличьих коготков о зеленые ветви, но слов клятвы слышно не было. Мой господин молчал.
– Как спалось? – Любезно осведомился он, увидев, что я проснулась и села.
– Отныне я, Ваш верный слуга и преданный товарищ… – против своей воли начала я бормотать текст клятвы в вечной верности господину вместо ответа. Правда, это был отрывок из середины установленного этикетом текста, но это уже мелочи. Поняв, что я собственно говорю, я быстро умолкла, а рыцарь расплылся в улыбке:
– Ну вот, уже значительно лучше. Правда, думаю, стоит повторить еще пару раз.
После закрепления материала, мы перешли к изучению других правил хорошего тона. И мой бедняга рыцарь очень старался. По вечерам, во время стоянок, он вбивал в мою бедную голову все новые и новые правила поведения. Он не утихал, даже когда мы ставили капкан на зайца или ловили рыбу, а так же во время приготовления пищи и ее поглощения. Казалось, что у него где-то есть второй рот, которым он вещал, пока основное ротовое отверстие было занято пережевыванием пищи. Днями же мой господин разглагольствовал о политике и моде, доносил до моего сведения последние сплетни и сетовал на необразованность и твердолобость нынешней молодежи.
Но мое обучение не ограничилось одними словами.
– Эгей, стоп, стоп, мой юный друг, – заявил мне мой господин, когда мы проезжали по улочке какого-то провинциального города, – пора обзавестись настоящим добрым клинком, – сказал он и указал на вывеску, где крупными корявыми буквами было написано «КУЗНЕЦ».