Рядом с закрытым гостевым шлагбаумом недоуменно перетаптывалась
охрана с мажордомом. Представительный кортеж встречали с толикой
уважения.
— Я быстро, — успокоил я его, без суеты натягивая на
указательный палец левой руки перстень с перечеркнутым гербом рода
Юсуповых.
Уловив каким-то образом мое желание, водитель вновь открыл
передо мной дверь. Ноги ступили на сухой асфальт суверенной
территории княжества — «родовая земля», где с большой натяжкой
действовали общие законы, да и те трактовались в пользу хозяев.
— Уважаемые гости, как я могу к вам обращаться? — Статный
мажордом с благородной проседью на висках и в шитом алой нитью
сюртуке сделал пару шагов, уловил натренированным взглядом перстень
и изобразил поклон. — Виноват, ваша светлость! Изволите приготовить
вам покои?
— Внутри есть кто-нибудь, кому ты кланяешься глубже или с
большим уважением? — Я смотрел на высотку, краем взгляда
отслеживая его реакцию.
Мажордом чуть замешкался с ответом, но сохранил спокойное
выражение лица.
— Сожалею, но служба протокола начнет работу только завтра с
шести утра. Если вам угодно, я готов внести вас в любые приемные
списки, как только появится такая возможность.
— Я задал вопрос, — меланхолично произнес я, импульсом силы
призывая сотканного из электрических разрядов дракончика на ладони
с перстнем. — Ответь на него для себя, расставь этих людей по
порядку и беги к самому верхнему в списке.
— Боюсь, я не понимаю…
Я резко подбросил дракончика вверх. Рванув стихию вокруг здания
на себя, вкинул всю ее мощь в силуэт возмущенно проклотавшего
создания, свитого из молний — и тот за удар сердца вытянулся на
сорок метров от заостренной морды до хлестающего хвоста. Со звоном
разбитых стекол, создание впилось в железобетонное тело высотки,
лишенной электрического света, и с торжествующим клекотом
распахнуло крылья — перекрывающие сиянием луну, вставшую над
городом.
— Связь не работает, — подсказал я ошарашенному мажордому. —
Поэтому придется лично. Беги. Беги, ну же! — прикрикнул я.
И тот опрометью рванул внутрь здания.
Растерянная охрана неуверенно трогала поясные кобуры — вроде как
буянили-то свои, и им вмешиваться не по чину. Будем верить, что
люди посерьезнее, которые стерегут тут все, решат так же.
— Отлично, еще разбей тут все, — хлопнула дверь позади, а на
улицу выбрался недовольный Иван Александрович. — Молодость! И что
ты будешь делать, если никто не выйдет?