К счастью, в этот период нам почти не приходилось сражаться: враг поспешно отступал под натиском немецких передовых частей. На восьмые сутки я настолько ослабел, что едва держался на ногах. И в этот момент моего пребывания в полуобморочном состоянии мне было приказано взять отделение солдат, двух посыльных на мотоциклах и в штабной машине разведать дорогу впереди. С трудом я следил за рукой офицера, указывавшего мне предстоящий маршрут.
– Вам надлежит добраться только вот до этих двух сел, и не дальше, – подчеркнул он.
Мы ехали великолепным днем мимо плодородных полей, раскинувшихся по обе стороны дороги, и роскошных виноградников, покрывавших склоны окрестных холмов. Мы все дальше углублялись на вражескую территорию. Солдаты с опаской поглядывали на плантации высоченной кукурузы, где легко могла укрыться целая рота. Меня это мало беспокоило, лишь бы скорее очутиться в этих селах: тогда снова отдых и спасительный сон.
Наконец сквозь густую зелень фруктовых деревьев проступили соломенные крыши села Великие Копани. К нему мы приближались, соблюдая сугубую осторожность. Едва сгибая дрожавшие от слабости колени, я вышел из машины на дорогу и попытался расспросить стоявшую на обочине юную девушку. Но она словно окаменела и в ответ на все мои вопросы только трясла головой. Вероятно, передо мной была комсомолка. Раздосадованный, я оставил ее в покое. Тем временем в дверях дома напротив показалась женщина, которая и снабдила нас необходимой информацией. По ее словам, последние части Красной армии прошли через село три часа тому назад.
– Они ушли вот в этом направлении, – указала она рукой.
Мы медленно ехали по селу, мужчины и женщины угощали нас молоком и дынями. Я неизменно отворачивался: мне было невыносимо видеть, как люди пьют молоко.
И снова по обе стороны дороги замелькали виноградники, фруктовые сады и поля созревающей кукурузы. Но вот и второе село. Когда мы въехали в него – с меньшими предосторожностями, чем следовало, – то обнаружили, что оно кишит вооруженными красноармейцами. Услышав скрежет тормозов и увидев вражескую военную форму, один из посыльных молниеносно развернулся – и был таков. Второй, ни секунды не мешкая, тотчас же последовал за ним.
С некоторой опаской я вышел из машины, сидевший рядом со мной солдат на всякий случай вскинул автомат. В этот момент к нам приблизился рослый солдат-украинец и заявил: