Тут в темных влажных небесах оглушительно грянул гром, и длинная серебристо-синяя молния разъяла небосвод пополам, осветив на мгновение кровавые пятна на асфальте. С небес сыпануло колкими холодными каплями. Пассажир «Ауди» задумчиво взглянул в небо, затем недобро зыркнул на молодого человека – тот виновато опустил глаза. Удивительно, но на инспекторов ГИБДД мужчина в костюмной тройке не обращал ровным счетом никакого внимания, будто бы их тут и не было. Присел на корточки у «Гелендвагена» и несколько минут рассматривал покореженные порожек и дверку. Осмотрелся, зафиксировал взглядом полусмытые дождем пятна крови на проезжей части. И лишь после этого подошел к инспектору по дознанию, стоявшему навытяжку у своей машины.
– Потрудитесь объяснить, что тут произошло. – С этими словами он как бы невзначай продемонстрировал гербовую сафьяновую корочку, раскрыл ее на пару секунд и спрятал в кармане.
Инспектор ГИБДД судорожно сглотнул, дернул кадыком и мелко завибрировал. На лице его невольно появилось холуйское выражение.
– Автоавария, товарищ генерал…
– Сам вижу, что автоавария… Со смертельным, как я понимаю, исходом?
– К сожалению.
– Кого подозреваете?
– Пока никого. Есть потерпевшие, есть подозреваемый. Мы только что приехали, будем разбираться, – униженно проблеял гаишник.
– Разбираться? Вот и прекрасно. Протокол, как я понимаю, вы еще не составили? Если приехали только что.
– Никак нет.
– Тогда попрошу ко мне в машину…
Едва офицер ГИБДД уселся в генеральскую «Ауди», как вновь оглушительно громыхнул грозовой раскат, пронзительный сиреневый сполох молнии разорвал черное небо и стеной рухнул холодный ливень.
Утреннее солнце перевалило через крышу шестнадцатиэтажки, и золотые лучи скользнули на мрачную стену жилого дома, стоявшего по другую сторону улицы. Запыленные стекла бетонной коробки вспыхнули веселыми огоньками, и безрадостный до этого пейзаж западной стороны улицы в спальном районе столицы мгновенно преобразился. Так преображается, вспыхнув бриллиантами росы, мрачный утренний луг в лучах восходящего солнца.
Андрей Ларин открыл глаза. Сон до этого, как обычно, был крепким. И, как всегда случалось в первые секунды после пробуждения, бывший наро-фоминский оперуполномоченный, бывший зэк на ментовской зоне «Красная шапочка» не сразу вспомнил, кто он теперь и где находится. Прошлая жизнь не ушла бесследно, она иногда возвращалась во снах, возникала в так и не осуществившихся мечтах. Проснувшись, Андрей увидел над собой все ту же белую плоскость потолка с врезанными в нее круглыми светильниками.