Локис на мгновение задумался. Всего во дворе он видел пять человек. Если учесть, что ему, как опытному снайперу, на каждый выстрел, с учетом прицеливания, потребуется не более четырех-пяти секунд, то…
– Около полуминуты, – быстро ответил он, но тут же на всякий случай поправился. – Возможно, чуть больше. Но это в том случае, если они меня каким-то образом засекут.
– Возьмешь для подстраховки Семена, – распорядился Демидов. – Мы с Петей Кругловым постараемся подойти к дому как можно ближе.
– Ты что задумал? – тревожно спросил Локис.
– Что-что, – недовольно буркнул Купец, перекладывая свой «макаров» из кобуры в боковой карман комбинезона. – Не оставлять же этих бедолаг-работников, им за наши «художества» глотки, как баранам, перережут. Так что, Вовик, от тебя многое зависит. Отстреливать охрану и хозяина начнешь, как только увидишь, что мы подобрались к забору… Кстати, для тех, кто будет проверять лес, – там работать по-тихому! По возможности постарайтесь взять «языка», может пригодиться. Снаряжение оставляем здесь. Все на этом, разбежались…
Чижикова Локис нашел ниже по склону, метрах в ста правее от своего «секрета». С Сениной позиции подозрительный дом-склад просматривался еще лучше.
– Что за кипеж? – деловито поинтересовался Семен, перекатываясь на бок.
– Да тут Леха решил немного погеройствовать, – проворчал Локис, устраиваясь рядом с Чижиковым и приникая глазом к окуляру прицела. – Видишь домик на отшибе? Ну так вот, есть подозрение, что там человек шесть рабов держат. Ну и между делом оружие хранят…
– Откуда же такая информашка нарисовалась? – длинно присвистнул Семен.
– От меня… – просто ответил Володя, продолжая наблюдать за домом и одновременно с этим намечая очередность целей. Первым он предполагал застрелить охранника, поскольку тот был вооружен.
Рабы продолжали разгружать ящики. Хозяин дома и приехавшие к нему гости стояли поодаль и равнодушно наблюдали за их работой. Охранник сидел на подножке грузовика, зажав автомат между колен. От всей этой картины веяло какой-то безмятежностью и обыденностью, будто выгружалось не оружие, а консервы. Локиса поразило отупение на лицах «работников». Казалось, что им все абсолютно безразлично. Хотя, скорее всего, именно так оно и было. Вырванные из привычной жизни и оказавшиеся в скотских условия жизни, люди уже не верили в то, что им удастся что-то изменить. Они смирились с тем, что живут в грязном хлеву, спят на вонючей сырой соломе, что их постоянно жестоко избивают за любую провинность, что приходится выполнять самую тяжелую работу за миску похлебки и кусок недопеченного хлеба. Избавление для себя эти люди видели только в смерти и молились, чтобы она была скорой и не слишком тяжелой…