– Слушаю Вас, – не отрываясь от бумаг, ответил он.
– Вы улетаете один?
От неожиданно-провокационного вопроса, он поднял голову и посмотрел в хищные глаза молодой девушки. Она держала в руках папку и водила по ней длинными ухоженными ногтями. Татуированная бровь, идеально очерченная, поднялась в неестественном удивлении.
– Это имеет значение? – его голос оставался таким же безразличным.
Подойдя к столу, она положила папку на стол и наклонилась над мужчиной. Склонившись над его головой, она чувственно разомкнула пухлые губы и на ухо ответила вожделевшим голосом:
– Огромное.
– Что Вы хотите этим сказать?
– Хочу сказать, что Вы самый красивый мужчина и самый желанный. А еще я хочу…
Повернув кресло к себе, она села перед ним на колени. Длинные ногти коршуна скользнули по его рубашке, расстегнув несколько пуговиц.
– Я закрыла дверь, – прошептала она и лизнула мочку его уха.
Дотронувшись языком до его сосков, она опустилась ниже. Привычным движением головы, она мастерски расстегнула зубами ширинку его брюк и мастерски застонала. Заученно мастерски и очень приторно. Он положил ей руку на голову и управлял её движениями. Она была рада подчиниться. Такова была её суть.
Вставая, она облизнула свои губы и послала ему воздушный поцелуй. Это выглядело пошло. Все в ней было вызывающим: даже безобидный, по-детски трогательный воздушный поцелуй, выглядел вульгарно. Есть люди, которым удается с умением ремесленника менять суть вещей одним своим присутствием, и не всегда в лучшую сторону. Кроме чувства опустошения такие женщины не могут дать ничего. Не потому что не хотят, а потому что не могут.
Зазвонил телефон. Он взял трубку и таким же безразличным взглядом посмотрел на неё, давая понять, что она свободна. Закончив короткий телефонный разговор, он сказал:
– Не забудьте свою папку.
– И это все? – закручивая на палец выбившуюся прядь волос спросила она.
– Постарайтесь, чтобы к вечеру все бумаги лежали у меня на столе.
– Так Вы мне так и не ответили. Вы улетаете один?
– Не ответил, потому что Вы не дождались ответа. Да, я еду один, – сказал он тихим, но твердым голосом, способным положить на обе лопатки любого, кто осмелится возразить.
– Но я хотела…
– Вы свободны, – не дав договорить секретарше, он встал из-за стола, собрал в кейс бумаги и вызвал по телефону шофера.