«Приношу глубокую благодарность Правительству и лично Вам за внимание и за участие к моим детям и ко мне в это тяжелое для нас время. Вместе с тем, считаю своим долгом отказаться от некоторых предоставленных моей семье прав, как от излишних, пользоваться которыми я не считаю для себя возможным:
1. От закрепления дачи «Волынское» с обслуживанием.
2. От временного денежного довольствия в размере 4 тысяч рублей в месяц.
Вместо закрепления за моей семьей дачи «Волынское» прошу Вашего разрешения о предоставлении мне права снимать на летние периоды две-три комнаты в дачном поселке СМ СССР «Жуковка» по Рублево-Успенскому шоссе за отдельную плату.
Еще раз приношу благодарность.
С уважением С. Сталина».
Кремлевская элита восприняла это письмо как вызов, как оскорбление, как упрек другим. Меня вызывали в разные кабинеты, втолковывали, чтобы я помнила, чья я дочь, и что мне положено то, что я должна получать. Я не хотела быть на глазах у этих людей, а меня упорно толкали в их круг.
Я даже решила сменить фамилию. Я и раньше заикалась отцу, что хочу взять фамилию мамы. Что Сталин – это его псевдоним, ко мне не имеющий отношения. По-настоящему мы с Василием, как и Яша, должны быть Джугашвили. Отец промолчал. Я поняла, что он обиделся. В 1957 году я все-таки сменила фамилию на Аллилуеву. Василий презирал меня за это и сказал, что не простит. Он был и остался Сталиным.
Но, конечно же, обычной жизни обычного человека у меня никогда не было и не будет. На роду написано. От своих родителей я никогда не откажусь. Так что это такая судьба моя. Надо нести свой крест. Я всегда жила просто. Не выпендривалась, не вылезала, не принимала участия ни в каких политических обсуждениях. Какие-то ангелы-хранители держали меня на своих крылах. Надо прожить свою судьбу, испить свою чашу до дна, оставаться честной, не лгать самой себе».
Из интервью александра Бурдонского:
«Она очень способный, даже талантливый человек. А потом у нее всегда был какой-то особый шарм. В детстве мы с мамой часто приезжали к Светлане. Это были светлые моменты. Мне очень нравилось у нее. Вы знаете, даже сейчас попадая в какую-то квартиру, я вдруг ощущаю неуловимую схожесть с домом Светланы. Даже запах, тонкий аромат ее духов. Со мной там совершенно по-другому говорили. Нравилась мне сама атмосфера, множество книг, фотографий известных людей, звучащая где-то музыка. Это был мир, интерес к которому вошел в меня с детства.