Тем, кто не понял, в чем странность этой фразы, объясняю. В языкознании «самостоятельными», или «изолированными», языками принято называть языки, не имеющие родственников среди других языков. Например, албанский и греческий языки – все их родственники умерли, и они ныне языки-одиночки, есть только «двоюродные» и «троюродные» братья.
В таком случае как понимать фразу, что венетский язык – «самостоятельный индоевропейский язык» и «близок к латинскому»? Два положения, противоречащие друг другу. Если венетский язык схож с латинским, то его логично отнести к италийским языкам. Если он самостоятельный, то не может быть похож на латинский, как албанский, к примеру, не похож на русский, хотя и тот, и другой относятся к языкам группы сатем. Автор приведенной цитаты либо неряшливо выразился, либо в языкознании смыслит меньше, чем школьник, прочитавший «Слово о словах» Л. Успенского.
Обращусь к автору, чью компетенцию под сомнение не ставлю. Вот что у него можно найти: «Часто встречающееся в научной литературе отнесение венетского языка к «иллирийским» наталкивается на ряд трудностей: с единственным, несомненно, «иллирийским» языком, который нам сколько-нибудь известен, – с мессапским – венетский не обнаруживает тех специфических общих «инноваций», которые необходимы для отнесения языка к той или иной «ветви»: некоторую близость к северо-западным Балканам мы находим у венетов только в области личных имен (венетский больше всего схож с латинским)…
При нынешнем состоянии наших знаний правильнее всего ограничиться утверждением, что перед нами индоевропейский язык, имеющий общие черты и с италийской, и иллирийской группами и являющийся, быть может, остатком какой-либо не сохранившейся «ветви»» [170, с. 56].
Итак, И.М.Тронский тоже считает, что венетский больше всего схож с латинским, но, как серьезный ученый, он осторожен и делает оговорку в связи с малым количеством лингвистического материала по этому вопросу. Так или иначе, он отмечает необычность венетского языка. С одной стороны – схожесть с латинским, с другой – явные черты чуждости двух языков. Тронский ставит знак вопроса и остается в недоумении. По поводу странности венетского языка можно предложить версию, опираясь на предыдущие выводы о динамике и последовательности расселения носителей индоевропейскоих языков в Западной Европе.