Так как же сейчас он мог с ними не разговаривать? Эта мысль возмущала его до глубины души.
– Я хочу их видеть!
Виктория ошеломленно уставилась на него.
– Ты ни разу их не навестил, даже не отвечал на их звонки, ты не захотел показать им Тома, и вдруг сегодня с утра ты встаешь и говоришь, что хочешь пригласить их на свой день рождения?
Его ужаснула вкратце обрисованная Викторией ситуация. Он-то уже начал убеждать себя, что живет настоящей жизнью, вернувшись из путешествия в небытие, но теперь у него появились причины в этом усомниться.
– Как тебе объяснить… Да, я действительно хотел бы. Тебе неприятно? – промямлил он.
Виктория усмехнулась.
– Не путай роли! Я-то всегда хотела поддерживать с ними нормальные отношения. Но ты и слушать ничего не желал. А я ведь не раз пробовала тебя переубедить. Пыталась с тобой говорить, даже писала тебе об этом…
Жереми решил положить конец бессмысленной полемике.
– Ты была права… – проговорил он, запинаясь. – Это мои родители, зря я так себя вел, и… я хочу с ними увидеться.
– Ты правда сегодня какой-то странный. Но тем лучше. Я сейчас же им позвоню… Пока ты не передумал! – добавила она и вышла.
Он остался в кухне и слышал, как она говорит по телефону.
Ему стало горько. Как он мог не разговаривать со своими родителями три года? Разве мало им было горя от его самоубийства? Какая черная неблагодарность! В тот день он думал только о себе. Он считал, что его жизнь принадлежит ему одному, что он – планета, затерянная в холодном космосе. А когда в бреду ему явились родители, указывая на всю низость его решения, он прогнал их из головы, чтобы не дать слабину.
До сих пор он воспринимал свою попытку самоубийства скорее положительно: не она ли помогла ему завоевать сердце Виктории? Он трусливо избегал суждений, которые заставили бы его признать всю низость своего поступка. Да, наверно, он эгоистичный, глупый, недобрый.
Его рассудок туманился, и только телефонный разговор за стеной удерживал его в действительности.
Вошла Виктория.
– Ну вот! Твоя мама удивилась еще больше, чем я. Кажется, даже заплакала. Она придет к обеду. Познакомишь ее с Клотильдой и Пьером, они ее не знают.
– Она? А отец?
Виктория поджала губы.
– Она сказала, что для него это слишком скоро. Она попытается его уговорить, но вряд ли.
Виктория вышла в магазин. Ребенок спал. Жереми решил, воспользовавшись этим, осмотреть квартиру в поисках сведений о своем прошлом.