– Опять попусту языком мелешь, Сонья! – с укором перебил жену Петер Седеррот. Он вышел на кухню уже в брюках и рубашке, но босиком. Носки он тоже пытался надеть, но спину так ломило, что он свернул их и с досадой кинул в Сонью, когда та в четвертый раз пришла позвать его. Он попал ей по крестцу, но жена даже не заметила.
Эк вооружился блокнотом и ручкой, задал стандартные вопросы, а затем стал выяснять детали:
– Теперь давайте все по порядку. Что за дело у вас было к Рубену Нильсону?
Петер объяснил про соревнование, на которое Рубен так и не явился, и описал жуткое зрелище, встретившее его на голубятне. Рассказал, как он зашел к Берит Хоас и как они вместе отправились к дому Рубена и были вынуждены разбить окно, поскольку сосед не отвечал на стук.
– Может, он и вправду лишил себя жизни, как жена говорит, но грибами-то Берит его угостила, а не наоборот. Я и сам не раз приходил к ней тушеных сморчков отведать, и жив-здоров, как видите. Готовит Берит отменно.
– На сморчки, говоришь, ходил? – возмутилась Сонья. – Интересно, когда это? А я-то, дура, и не знаю ничего. Вот и обедай теперь там. Да хоть переезжай вообще! Нет, когда успел-то? Верно, до того, как я тебе на шею села. Берит отворот-поворот тебе тогда дала, а сейчас передумала, что ли?
– Давайте не будем отвлекаться, – прервал инспектор распалившуюся хозяйку дома, видя, что она уже набрала воздуха для новой тирады.
Муж явно наступил ей на больную мозоль. Если чем и гордилась Сонья Седеррот, так это тем, какой умела накрыть стол, а упоминаний о чужих кулинарных талантах она не терпела. Петер выслушал все упреки совершенно невозмутимо – видно, не впервой. Он сидел за кухонным столом, подперев голову руками. «Выглядит неважно», – подумал Эк, присмотревшись к нему.
– Вы не знаете, кто мог желать Рубену зла? – задал следующий вопрос инспектор.
Строго говоря, оснований подозревать убийство пока не было: никаких внешних повреждений на теле, кошелек с деньгами лежит нетронутый, – но соблюсти процедуру все равно следует.
– Ни друзей, ни врагов. А что касается чужаков, был тут один торговец картинами намедни, кроме него, мы больше посторонних не видели. Еще я подумала про голубей Рубена, они ведь все подохли, а я недавно читала в журнале про заразу, передающуюся половым путем, кажется, хламидиоз называется, что-то вроде попугайной болезни. Если голубь такую гадость подхватит, то заболеет воспалением легких и умрет. А вот где именно они заразиться могут, черт знает, – произнесла Сонья, поежившись.