– Да. Рядом со столом, – показала Офелия, – и еще у него был ослаблен узел галстука. Видимо, он почувствовал себя плохо. Но уже не сумел позвать меня на помощь.
– Он лежал за столом или перед столом?
– Справа от стола, – вспомнила Офелия, – в той стороне.
– Из какого стакана он обычно пил?
– У него были свои чашки с блюдцем. Подарок немцев. Из саксонского фарфора.
– Это были его личные чашки?
– Их было две. Из них никто, кроме него, не пил, – уверенно произнесла Офелия.
– И где она стояла?
– Не помню. Наверно, на столе. Но ее потом проверяли следователи. Она была чистой, так нам сказали. А вторая разбилась непонятным образом. Долгоносов лежал на полу. Я бросилась к нему, но он был без сознания. И воротник рубашки был какой-то мокрый. Наверно, сползла слюна. Мне стало страшно и противно. Я сразу закричала, выбежала из кабинета, начала всех звать.
– Вы тоже считаете, что его отравили?
– Не знаю. Но он был сильным и здоровым мужчиной. И никогда не жаловался на сердце. Поэтому я тоже подумала, что его могли отравить.
– Каким образом? Кто носил ему кофе?
– Я сама готовила ему кофе.
– Значит, вы можете быть среди главных подозреваемых, – улыбнулся Дронго.
– Зачем мне было его убивать? – спросила Офелия. – Что я от этого получила? Ростом Нугзарович уже сказал, что переведет меня куда-нибудь в лабораторию, а сюда возьмет своего личного секретаря. Его не устраивает моя персона. Получается, что я полная дура. Нарочно отравила своего шефа, чтобы меня отсюда прогнали.
– Я так не сказал.
– Но, наверно, подумали. Я плакала, когда он умер. У меня было такое ощущение, что все закончилось. Я тогда это сразу почувствовала.
– Он куда-нибудь выходил в тот день из своего кабинета?
– Выходил. Днем ездил куда-то обедать.
– На служебной машине?
– Да. Со своим водителем. Трофимом. Но быстро вернулся. Я видела, как он нервничал, видимо, что-то случилось. Но он мне ничего не говорил. Потом целый час совещался с Ростомом Нугзаровичем. А когда тот ушел, Николай Тихонович попросил меня вызвать нашего юриста, который работает у нас по договору. Я позвонила в их юридическую консультацию, но оказалось, что он выступает на процессе, и его помощник обещал нам перезвонить после шести вечера. Но когда он перезвонил, было уже поздно.
– Вы не знаете, по какому вопросу Николай Тихонович искал юриста?