Единственным светлым моментом в этих поездках был проезд мимо памятника, рядом с которым часто кучковались молодожёны. Похожие на экзотические белоснежные цветы невесты – все в облаках тончайших кружев и в окружении восхищённых гостей; нервные женихи, пугливо прислушивающиеся к внутренним ощущениям и бодро выпячивавшие грудь – мол, вот я орёл, я это сделал, и тут же испуг в глубине взгляда – а оно мне надо? Сосредоточенно-счастливые или деловито-озадаченные родители, сканирующие публику «противной» стороны, чтобы понять, а в какой табор, вообще, они отдают свою кровиночку. Света обожала смотреть на эти кусочки праздника – той новой жизни, частью которой однажды станет и она (в этом у девушки не было никакого сомнения).
За окнами автобуса пролетали иномарки, сыто блестевшие лаковыми боками и увозившие в тёплых, уютных салонах счастливиц, которым по странному стечению обстоятельств повезло больше, чем Свете. У них была любовь, деньги, налаженный быт и не было рядом удивительной мамы, которая умудрялась перевешивать своим наличием все позитивные моменты бытия, вместе взятые.
Светлана Рощина, худощавая блондинка двадцати шести лет от роду, приятная внешне, работавшая преподавателем немецкого языка в частном образовательном центре и нормально зарабатывавшая, была безнадёжно одинока и жила с мамой. Характером маменька обладала чудовищным, дамой была крайне неуживчивой, но с активной жизненной позицией. И по любому, кто её мнение не поддерживал, легко прокатывалась асфальтовым катком, оставляя от несчастного безмолвный гладкий блин. Проще говоря, спорить с Дарьей Антоновной было делом бесперспективным и бессмысленным. Она могла переорать любого, растоптать его морально или вывернуть наизнанку все комплексы оппонента, после чего он выбывал из спора. Линию поведения она выбирала исходя из ситуации и, видимо, будучи в душе отличным психологом, никогда не ошибалась.
Благодаря мне Света считала себя ходячим скопищем комплексов, неким конструктором «лего», собранным из мельчайших недостатков и сомнений. И если с возрастом девушка и догадалась, что далеко не всё, что озвучивает родительница, нужно принимать как руководство к действию, то совсем не учитывать мамино мнение у неё не получалось.
В том, что Дарья Антоновна творит добро и наносит пользу от искренней и слепой материнской любви, Светлана не сомневалась. Другое дело, что многие родители любят детей так сильно, что это скорее похоже на моральное изнасилование. Особенно этим грешат мамы мальчиков. Но сейчас речь пойдёт о маме двух взрослых дочерей.