Перегоревший предохранитель полетел в урну для бумаг, новый лег в гнездо. Ловко перебирая пальцами, оператор закрутил барашки с резьбой на распределительном щитке. На пульте загорелась красная индикаторная лампочка. Повернулся переключатель. Коротко загудел и был отключен воздушный насос.
– Готово, господин Ихара.
– Лучше будет, если ты завтра сам пару фраз нашему гостю скажешь.
– Он же японского все равно не понимает.
– Переводчик будет. Итак, чем лаборатория занимается?
– Исследует воздействие разреженной атмосферы на организм летчика, – бодро доложил работник в белом халате.
– Для каких нужд?
– Для нужд морской авиации.
– Правильно. Говори уверенно и четко, чтобы гость не подумал, будто ты какая-то деревенщина.
Оператор обиженно поджал губы, а потом все же решился произнести:
– Господин Ихара, я, конечно, не в большом городе родился, как вы, но я не только земляк, но и дальний родственник его превосходительства Сиро Иссии. Это ко многому обязывает.
Тут оператор барокамеры говорил чистую правду. Генерал Сиро Иссии старался набирать охрану и сотрудников из своих земляков. Ну, а поскольку сам он родился в провинции в поселке Сибаяма, уезда Самбу, префектуры Тиба, то и выбор был не слишком велик, и образование земляков оставляло желать лучшего. Большинство охранников тюремных помещений являлись дальними родственниками и породненными с тремя братьями Сиро Иссии – Торао, Такэо и Мицуо, последние занимали ответственные должности в «Отряде 731». Генерал-лейтенант поступал так, чтобы поменьше информации из его секретного учреждения просачивалось наружу. В основном к нему на службу попадали вторые и третьи сыновья из крестьянских семей. По японской традиции, после смерти отца весь земельный участок переходил в собственность старшему сыну, младшим же приходилось искать счастья на стороне. Но хорошее образование и талант родственными связями не заменишь, вот и приходилось приглашать специалистов с университетским образованием, таких, как коротышку Ихара, окончившего медицинский факультет Императорского университета в Киото, а потом и преподававшего в Харбинском медицинском институте.
Ихара постарался на время забыть социальную пропасть, отделявшую его от оператора. Все эти условности имели место быть за стенами «Отряда 731», на службе они если и действовали, то не так, как хотелось бы Ихара. Он забрался внутрь барокамеры через люк, поставил цилиндр с упитанной крысой на табурет. Зверек уже подпрыгивал, чуть не выскакивал наружу, даже шипел.