Я написал еще один рапорт адмиралу с просьбой рекомендовать меня на новый корвет и получил короткий, но вполне ясный ответ – «нет».
Лорд Чарстон покинул нас как раз перед Дюнкерком – он принял траулер. Думаю, тогда у меня тоже была такая возможность, но я грезил о корвете, а их еще было слишком мало, чтобы на него мог надеяться представитель КВДР. Иногда я встречал Чарстона – его траулер в основном курсировал между северо-восточными портами и Исландией. После падения Норвегии было особенно важно обеспечить для нас возможность пользоваться портами Фарерских островов и Исландии, а еще более важно – не допустить туда противника. Мне всегда казалось, что Верховное командование Германии допустило существенную ошибку, когда не стало развивать успех, достигнутый в Норвегии, и не совершило стремительный бросок в Исландию. База вражеских подводных лодок в Исландии наверняка создала бы для нас нешуточные трудности в битве за Атлантику. Можно только предположить, что немец – зверь сухопутный и не любит воды. Для него сложно прыгнуть в лодку и пересечь водное пространство. Нерешительность, проявленная немцами в отношении северных островов, была снова продемонстрирована двумя месяцами позже, когда они вышли к побережью Английского канала и остановились. Они заколебались, потребовали невозможного от своей авиации и в конце концов утратили инициативу. То же самое получилось и с северными островами. Немцы сражались как львы, только если чувствовали перевес на своей стороне. Слава богу, у нас дела обстоят иначе.
Снабжение гарнизона в Исландии велось урывками. Как правило, на этой работе было занято одно судно и еще один-два траулера в качестве океанского эскорта. Я всячески старался добиться для своих траулеров права участвовать в этой работе, но к этому времени уже сформировалась устойчивая тенденция использовать траулеры под командованием шкиперов патрульной службы для каботажа, а те, которыми командовали офицеры КВР и избранные офицеры КВДР, – для океанского эскорта.
На траулере «Престон Норт Энд» был совершенно особенный питомец. Это – не привычные кошечка или собачка, но существо столь же странное, как и название корабля. Однажды старший помощник с «Престона» прогуливался по холмам в окрестностях Линесса и встретил там молодого бычка. Совместная прогулка, должно быть, понравилась обоим, потому что бычок проводил своего нового друга до самого берега и еще долго и с большим чувством мычал, глядя вслед удаляющейся шлюпке. Всю ночь он продолжал звать своего обретенного и вновь потерянного друга на бычьем языке. Утром он стоял на том же месте у кромки воды и не сводил тоскующих глаз с покачивающегося неподалеку от берега траулера. Старпом, ночной сон которого неоднократно прерывался доносившимся с берега трагическим мычанием, утром отправился к капитану. Не знаю, какие аргументы он использовал для убеждения, но только тем же утром он купил бычка, после чего они вместе переправились на судно. Животное было зачислено в команду и поставлено на довольствие как матрос Баллок