Август. Первый император Рима - страница 38

В Рим возвратился очень обозленный человек. С самой «Первой филиппики» все оборачивалось против него. Он созвал сенат на 24 октября и объявил Октавиана Спартаком, а Цицерона – вдохновителем его некрасивых дел. Однако в тот день в Рим пришло ошеломляющее известие: один из македонских легионов покинул Тибур и направился маршем в Альбу, где присягнул Октавиану. Он поспешил в Тибур и там изо всех сил старался успокоить легионеров, которые еще оставались ему верны. 28 октября он снова был в Риме и услышал, что другой легион, четвертый, вошел в Альбу и присягнул Октавиану. Он отложил заседание сената и спешно покинул город. Началась гражданская война.

Тем временем произошло много событий повсюду. 1 ноября Цицерон получил письмо от Октавиана. Молодой человек искал с ним тайной встречи. Объяснение его пребывания в Кампании было простым. Как только Марк Антоний отбыт в Брундизий для встречи с македонскими легионами, Октавиан, информированный своей тайной службой о надвигающейся опасности, начал собирать сторонников. В это время у него было два легиона ветеранов Цезаря, набранные в Касилине и Галатии по пути из Брундизия в Рим. Они не были организованы, плохо вооружены, но они были людьми опытными. Цицерон был слишком мудр, чтобы отказаться от встречи, которая, впрочем, не могла оставаться тайной и вполне могла навсегда скомпрометировать его среди политических сторонников. Но одно простое обстоятельство диктовало ему, что надо так поступить. Что ему оставалось делать?

Октавиан уже входил в кружок главных сторонников Цезаря, с которыми Цицерон и прежде поддерживал приятельские отношения. Помимо него, там были Авл Гирций, Гай Вибий Пансаи Луций Корнелий Бальб[12]. Самым молодым был Октавиан, трое других преклонного возраста, с солидной репутацией и большим опытом, и их советы имели для него очень большое значение. Гирций и Панса, кроме всего прочего, были объявлены консулами на предстоящий год. Через два месяца Марк Антоний и Публий Корнелий Долабелла перестанут быть главами Римского государства, их место займут Гирций и Панса.

Цицерон оказался в трудном положении. Воины и энергичные люди, состоявшие в его партии, были ненадежны и находились сейчас в дальних провинциях. Сам он, человек мирный и гражданский, был вынужден тащить на себе груз, который не под силу одиночке. Он думал, что Октавиан мог бы очень пригодиться, с его помощью оптиматам, вероятно, удалось бы свергнуть ненавистного Марка Антония. Если они возьмут юношу под свое крыло, учитывая, что он законный наследник Цезаря, и с его помощью скинут Антония, они, возможно, найдут в дальнейшем способ оттеснить его и взять власть в свои руки. В любом случае эта возможность была лучше сложившейся ситуации. Кроме того (самое, может быть, главное, с точки зрения Цицерона), вместо Брута и Кассия он, Цицерон, станет великим государственным деятелем и возглавит все предприятия!