– То есть могут быть, а могут и не быть, – кивнул Филатов.
– Сканирующие системы работали нестабильно, – посетовал комп. – Однако установлено, что двести тридцать километров по азимуту сто тринадцать имеется образование, которое можно идентифицировать как город.
– И чего молчал?
– Данные сведения не были вами запрошены.
– Город, – Филатов встряхнул головой. – Поехали дальше. Комп, в чем может быть причина нестабильности энергетических и сканирующих систем?
– Я уже докладывал. Достоверная информация отсутствует. Варианты – разница в базовых постоянных. Возможно, точечное внешнее воздействие.
– Тут чуток поподробнее.
– Флюктуации континуума. Исходная точка возмущения локализуется на поверхности планеты.
– То есть там источник этого безобразия?
– Вероятность девяносто пять процентов.
– Ты засек изменение континуума?
– Да. Оно подчинялась сложному ритму
– Вероятность, что ритмика носит искусственный характер? – спросил Сомов
– Девяносто восемь процентов…
– Ты засек световые эффекты на поверхности? – поинтересовался госпитальер, которому не давал покоя аналогия замеченного им во время полета сияния со светоэффектами на аренах психонаведения.
– Да.
– Сопоставить их ритмику с ритмикой постороннего воздействия на наши системы.
– Корреляция восемьдесят пять процентов. Случайность практически исключена.
Ошарашенный Сомов посмотрел на экран.
– Мы попали под техногенное воздействие, – кивнул Филатов.
– И источник его на поверхности. Та самая цветомузыка.
Филатов задумчиво посмотрел на экран. Потом кинул:
– Комп, мы можем сейчас взлететь?
– Исключено. Энергонапряженность ходовых систем равна нулю.
– А рабочее вещество?
– Восемьдесят один процент. Количество соответствует расчетному после затрат на прыжок и передвижение в надпространстве.
– Значит, баки полны. А энергии нет.
– Нарушение базового закона, – охотно согласился комп.
– Дай разверстку локализации зоны аномального возмущения, – потребовал разведчик.
Возникла карта континента – просканированная во время полета. Зону аномального возмущения локализовать точно не представлялось возможным. Получался приличный квадрат – тридцать на тридцать километров на удалении более тысячи километров отсюда. Это не расстояние, если бы корабль был полон сил. Но он плавал в озере обессиленный.
– Что предлагаешь, эскулап? – спросил Филатов.