Хорошо быть дураком, умным и красивым - страница 18

Шрифт
Интервал


Умеренность – мой самый ценный клад…
Пойду-ка, съем десятка три пирожных,
Чтоб натощак не лопать шоколад!

Уроки ботаники

Нет уж! Мы с тобою бродим
По лесу не просто так!
Мы науке о природе
Посвящаем каждый шаг,
Каждый кустик называя,
Каждый гриб и каждый лист.
Ты учись, пока жива я,
Я большой специалист!
Знаешь, что такое профи?
Так что спрашивай давай!
…Это?.. Это… Иван-кофе.
То есть нет… Василий-чай!

Старушка

Одна старушка в вязаном берете
Задумчиво гуляла по планете.
Планета ей казалась несуразной,
Заставленной, заваленной и грязной,
С унылыми облезлыми домами,
Со злыми бесполезными умами.
Старушка веник старенький взяла
И все с планеты тщательно смела.
Метеоритный дождь был очень грязным,
Но разноцветным и разнообразным.
Он выпал на соседние планеты,
В нем были камни, люди, пистолеты,
Вороны, плюшки и ботинки были,
Таблетки, елки и автомобили.
Заводы, банки, университеты
Упали на соседние планеты.
Все тут же приросло и загудело,
Заколосилось и взялось за дело.
Космическую пыль стряхнув проворно,
Пошли в кино любители попкорна.
Работники отправились в конторы,
Образовались пробки и заторы.
И лишь старушка в вязаном берете
Одна осталась на своей планете
И наслаждалась чистым кислородом,
И любовалась розовым восходом.
Ни грохота вокруг, ни хулиганства,
Одно незамутненное пространство.
Она еще раз глубоко вдохнула
И вниз, за всеми следом, сиганула.

Думы

Приятно валяться на мягкой кровати
И думать о Гегеле и о Сократе.
Приятно сидеть на прохладном балконе
И думать о Ницше, Эйнштейне, Платоне.
Приятно в саду на расстеленном пледе
Подумать о Канте, Дидро, Архимеде.
Приятно и в кресле, в расслабленной позе,
Подумать о Фихте, Руссо и Спинозе.
Их много, а дума все время одна:
Что все они, бедные, от Авиценны и
До Шпенглера дни промотали бесценные
И время свое исчерпали до дна,
Но все – от Коперника и до Бернулли —
Не сделали главного: не отдохнули.

Парус

Белеет парус одинокий,
Алеет одинокий нос.
Поет печально караоке
Последний выживший матрос.
Играют волны, ветер свищет,
И в клочья превратилась сеть.
На судне не осталось пищи.
А что осталось? Только петь.
Под ним струя светлей лазури,
Еще бы голод побороть…
И стекленеет на шампуре
Медузы призрачная плоть.

Такая арифметика

Она щебечет: «Генуя, Париж,
Мартини, Паганини, Пазолини»,
А дома свечи доедает мышь,
И моль живет на чистом нафталине.
Лежат пластинки грудою в углу.