– Тогда давай вперед, медленно.
Лицо лейтенанта сделалось напряженным, и голос как-то изменился. Он достал с заднего сиденья фуражку и натянул ее на голову. Затем расстегнул тугую застежку кобуры и, вытащив пистолет, передернул затвор и поставил курок в положение боевого взвода. Машина доехала до конца улицы и остановилась на повороте. На другой стороне горел фонарь, вырывавший из темноты чахлые тополя и пустой тротуар. Несколько секунд лейтенант раздумывал, в какую сторону поворачивать. Молча махнул рукой – мол, давай направо.
Через пару минут доехали до бетонной плиты, лежащей поперек проезжей части и загораживающей проезд. Впереди траншея, пересекавшая улицу наискосок, под острым углом. И предупреждающий знак: «Осторожно. Дорожные работы». Даже если бы та девушка вдруг побежала со всех ног, сюда от станции ей так быстро не добраться.
– Значит, она свернула налево, – сказал Савин. – Включай фары. Разворачивайся. Живо.
Сержант вывернул руль и нажал на газ.
* * *
Дима Радченко пришел в известный нью-йоркский ресторан – тот самый, что смотрит витринами на каток с искусственным льдом, – раньше условленного времени. После тридцатипятиградусной жары тут можно перевести дух. Кожей чувствуешь дыхание весны, только что ландыши не распускаются. Седовласый метрдотель в синем двубортном костюме с золотыми пуговицами улыбнулся так, что стало понятно: он ждет именно Диму.
– Мистер Радченко, прошу за мной, – сказал он и с достоинством проследовал через пустой зал к столику у витрины. Навстречу поднялся мужчина лет шестидесяти пяти с крупными чертами лица – Носков. Он был одет в темно-серый костюм, несколько консервативный, зато отлично скрывавший недостатки фигуры. Радченко подумал, что такой костюмчик не купишь даже в мужском бутике на Пятой авеню. Его можно сшить у всемирно известного портного, фотографии которого печатают европейские журналы мод. Правда, есть пара неудобств: костюм стоит бешеных денег, а на примерки придется летать в Лондон. Гардероб мужчины дополняли часы из белого золота и яркий галстук с заколкой, в которой красовался крупный алмаз.
– Чертовски рад познакомиться, – улыбнулся Носков. – Ну, я тебя таким и представлял. Присаживайся, сынок.
Радченко тряхнул протянутую руку. И подумал, что стельки ботинок Носкова стоят дороже, чем его костюм, галстук и портфель с бумагами.