Яша поднялся на небольшую ступеньку и аккуратно выглянул через
бруствер. Впереди было поле, перегороженное колючей проволокой.
Вдали, на другой стороне толпились солдаты противника. Ему подали
бинокль, но понятнее не стало. Какой-то тип в черном плаще, явно
что-то орал разевая рот и вздымая в небо толстый меч.
— Это чего они там?
— А это изволите видеть паладин ихний речь толкает. — Немолодой
солдатик неуклюже поклонился, — снять бы его, да далеко и от пуль
эти паладины заговоренные.
— Вот Яков Моисеевич, познакомьтесь Митрич, стрелок наш
первостатейный. — Штабс-капитан представил солдатика, — давай
Митрич, похвастайся ружьишком.
— Вот она, Марьюшка моя, — Митрич нежно сжимал в руках винтовку.
Сверху на ней была закреплена длинная труба на манер подзорной.
Винтовка была необычайно ухожена и даже лоснилась. Само собой
имелся и знак. В этот раз привязка прошла быстро и буднично, без
вчерашних эффектов. После Яша наклонился к стрелку.
— Митрич, один совет. Пошепчи над пулями. Марьюшка твоя их на
смерть посылает, и пусть их век недолог, но и они помочь могут. —
Стрелок поклонился в пояс, прижимая к груди винтовку.
***
Они спокойно обедали у себя в госпитале, когда примчался
взъерошенный штабс-капитан. Схватил со стола стакан с квасом и
жадно его выпил.
— Да что случилось-то? — Первой не выдержала Пелагея
Макаровна.
— Яков Моисеевич сотворил монстра, — трагическим шепотом сообщил
офицер, потом не выдержал и захохотал. — Но насчет монстра,
истинная правда. После нашего ухода, Митрич (по словам очевидцев),
пошептался со своим ружьем, потом с патронами, а после одним
выстрелом завалил паладина!
— Они же заговоренные, — Тихон смотрел квадратными глазами, —
это же все знают.
— Митрич сказал, отводил глаза. А они с Марьюшкой взяли на этот
отвод поправку. Потом наш Вильгельм Тель перещелкал как куропаток
похоронную команду. Какого-то разряженного как индюк генерала и
лишил германцев обеда.
— А это как?
— Грохнул повара на полевой кухне, а потом и всех желающих
пообедать. Эти бедолаги так выли, что и на нашей стороне слышно
было. Сейчас углубляют свои траншеи. Иначе Митрич в одиночку войну
выиграет.
— Господа офицеры! — Командир полка обвел строгим взглядом
собравшихся, — я недоволен. Более того, это не лезет ни в какие
ворота. Вражеские охотники ползают по территории полка как у себя
дома. Все наши пластуны, секреты и охрана банально их профукали. И
кто же обезвредил злодеев? Господин лекарь! В кромешной тьме, тремя
выстрелами, троих наповал. И что характерно, каждый поражен в левый
глаз. — Его превосходительство пошуршал бумагами на столе и наконец
нашел нужную, — вот, из показаний самого лекаря. "Сарочка толкнула
меня в ногу и я вынул ее из кобуры. Прислушался к ней и направил в
нужную сторону. Несколько раз выстрелил и убрал обратно в
кобуру..." Вы знаете господа, — командир перекрестился, — я
благодарю бога, что не был лично знаком с этой, без сомнения,
достойнейшей женщиной. Бабушкой нашего мажика. Тем более, что по
его словам, вид парабеллума напоминает ему ее лицо.