А в это время за много верст от уничтоженного госпиталя
германский артиллерист докладывал начальству об успешном выполнении
задания. Штаб дивизии занимал здание школы и генерал-командующий
разместился в кабинете директора. Он благосклонно выслушал своего
артиллериста, поблагодарил уставными словами и отпустил его с
миром. Тот четко развернулся и двинулся на выход. Однако на третьем
шаге половая доска со звуком выстрела лопнула, вставая вертикально.
Бедняга провалился левой ногой в дыру, подбородком треснулся о
колено правой ноги и застыл на полу в странной позе.
Унесли калечного артиллериста на носилках. Вынули лопнувшую
доску. А генерал все смотрел на дыру и не мог отделаться от
странного чувства. Ему казалось, что он упускает нечто важное.
Наконец офицер встрепенулся. Неясные мысли все-таки оформились в
нечто вменяемое. Он снял трубку телефонного аппарата и приказал
адьютанту найти и пригласить начальника разведки.
***
Поселили бездомных медиков рядом со штабом. Полковой штаб занял
целую деревню. Жители были отселены и давно покинули места боев.
Командир расположился в доме старосты, а прочие службы в окружающих
домах. Один из таких домиков и выделили команде лекаря. Обжились на
удивление быстро. При Яшиной методе лечения, никаких особенных
инструментов не требовалось. Тем не менее одну из комнат
оборудовали под операционную. На всякий случай. Снова закупать
молитвенные принадлежности мажик пока не стал. Долго они у него не
жили, так что хотелось определенности. А вот ее-то и не было. На
фронте творилось странное. Германцы снизили активность практически
до нуля. Никаких атак или ночных обстрелов. Затишье начинало
тревожить.
Пока в один прекрасный день не появился штабс-капитан. Был он
навеселе и все время цеплялся за штакетник. Корчил рожи и вообще
был решительно не похож на лощеного офицера. По мере приближения
стало ясно, что Игорь Николаевич помирает со смеху. Он то и дело
облокачивался на очередной забор и принимался безудержно хохотать.
Потом немного успокаивался, утирал красное лицо и делал несколько
шагов. После чего цикл повторялся. Яшина бригада как раз чаевничала
во дворе, поэтому за эволюциями штабс-капитана наблюдали с
интересом и нетерпением. Наконец господин Коромин добрался до стола
и хихикая приземлился на свободное место. Получил в руки чашку с
чаем и совсем было собрался отпить из нее, но посмотрел на
недоуменное лицо Якова Моисеевича и задергался в очередном
пароксизме. Чашка полетела на землю и только чудом не разбилась.
Наконец штабс-капитан успокоился настолько, что его речь стала
членораздельной.