И вся моя выверенная и сверкающая конструкция рушится под этим вопросом. Все мои холодные аргументы и психологическая глубина образов. Всё к черту.
Да, Кира, мне нечего тебе возразить. Я очень счастлив, что ты есть на этом свете. Я не представляю мир без тебя. Так что логик из меня паршивый.
Но жизнь выше логики. Жизнь насмешлива.
В нашей с мамой истории нет правых и нет виноватых. Мы оба виноваты, мы оба правы. Нас резко столкнуло и потом разнесло навсегда. Сейчас я говорю об этом уже достаточно бесстрастно. Мало ли с кем у меня что случалось. Если бы не было тебя, я бы даже почти не вспоминал тот второй брак. Мама тоже бы вспоминала меня как странное приключение давней весной.
Но ты есть. Ты наша. И мне очень жалко тебя, Кира. Потому что ты лишена нормальной семьи.
Нет, мы видимся с тобой часто, никаких препятствий. (Мама тут вообще большой молодец, она повзрослела у меня на глазах, из вздорной самолюбивой девчонки превратилась в благоразумную женщину, которой важно поддерживать ровные отношения с бывшим мужем.) Но все равно ты живешь в расколотом мире, где папа и мама существуют отдельно.
И эти письма – моя попытка вернуть то, что потеряно. Те утра, когда мы бы просыпались и делали вместе твои любимые сырники. Те вечера, когда я мог бы тебя укладывать, болтать о важной чепухе, о том, что лучше – хвостики или косички. Или рассказывать нашу любимую сказку про двух толстых собачек, которые жили у доброй бабушки. А ты бы меня перебивала: «Нет, все было не так!»
Но вернуть это невозможно. Остаются лишь эти письма.
Письмо 6
Что такое женский кризис среднего возраста
Насчет мужского кризиса я не уверен, что он действительно есть. У меня не было, у близких друзей тоже. А вот женские я как раз наблюдал. Свой «кризис среднего возраста» они проходят раньше официального мужского, когда им около тридцати. (Средним я называю его иронически, ясное дело. Учитывая, что даже по официальной статистике женщины у нас живут почти до восьмидесяти.)
Примерно в этом возрасте девушка обнаруживает: ужас, старость не за горами! Ну морщинки всякие, тургор слабеет, бедра полнеют, солнце не греет… Твоя, Кира, мама считала, что после 29 жизни нет. То есть ей искренне казалось, что ровно в полночь, когда ей стукнет 30, она превратится в дряхлую старуху. Даже подумывала научиться вязать. Смешно, да.