Все было, как и ожидал. Заунывная музыка, пиликанье скрипок, дамы с такими декольте, что хотелось подойти и спросить: «А зачем вам платье? Не лучше ли без него?» Но долг хозяина «Далей» обязывал улыбаться. Улыбаться, Тим! Вот и все, что тебе остается. Поворот налево – улыбка. Поворот направо – поцеловать ручку. Опять налево, пока не затрещит шея. Зато за наш столик я рухнул и залпом осушил бокал вина. На трезвую голову воспринимать все окружающее не фарсом не мог.
– Ты что-то поздно, племянник.
Да чтоб мне провалиться! Дядя Монки успел притащить барышню и обнимал ее кости, ничуть не стесняясь моего присутствия. Барышня глупо хихикала и стреляла глазками, что в ее возрасте смотрелось глупо.
– Это Элионария, на днях взял ее на работу администратором салона, – довольно представил ее дядюшка. – А моего старшего племянника Тима, думаю, нет нужды представлять.
– Конечно, его портрет висит во всех девичьих спальнях, – хихикнула Элионария.
Вот интересно, откуда дядя ее выкопал? Ведь дядя Монки – не Тодд, он не так падок на женскую красоту. Мда…
– Тим, почему вы сегодня грустите? – спросила новая фаворитка дяди.
Только хотел ответить, как Монки сделал это за меня:
– Увы, наш Тим несчастен в любви. Вы же знаете, как мало в мире драконов. А он ищет пару только среди этих благородных созданий.
– Ах, как жаль! – Элионария прижала ладошки к плоской груди. – Но неужели нельзя обойти этот запрет?
– Нельзя! – рыкнул я. – Кто вообще сказал, что я хочу его обходить?
– Он так суров, как истинный дракон, – слишком громко прошептала Элионария на ухо дяде.
Вылить на нее бокал шампанского, что ли? И посмотрим, кто из нас суров. А вот и Тодд со своей пассией! Я отвернулся. Как только девица вцепилась в меня на лестнице, стало ясно, зачем она приехала. Хочет замуж. Замуж! Словно это решает все жизненные проблемы. Вот только хотят они не за мужчину, а за его кошелек.
Девица быстро освоилась. Я искоса наблюдал за ней. Прическа немного улучшилась – видно, поработали наши специалисты. Губы тоже чуть потухли. Надо же, она стала походить на женщину! Все портило платье – оно сидело, как вторая кожа, а девчонка была несколько… пухловата. Нет, я не любил худышек! Что засматриваться на кости? Но любую фигуру нужно уметь подать. Ей бы подошло нечто нежное, струящееся, в пол, а не эти зеленоватые блестки. Будь они розовыми, эта… Дана, кажется, стала бы похожа на сардельку. Представил себе сардельку на ножках – и настроение стремительно поползло вверх. Нет, не сарделька. Гусеница! Вон как жует. Зато Тодд над ней так и чахнет. Наверное, рассчитывает после маскарада повести девушку в номер.