— Зануда ты, Дэн. – Магна пошла первой. – Вилли, ты
замыкающий?
Травматург кивнул. Если уходить нужно всем, дверь должен закрыть
тот, кто менял комбинации шлюза. Иначе произойдёт сброс – и хорошо,
если с другого конца коридора окажется помещение. Вполне можно
оказаться закупоренным в коробе – и рассчитывать на то, что хотя бы
на одной из дверей есть ручка с внутренней стороны. Может и не
оказаться.
Травматургу всегда было немного не по себе закрывать дверь в
коридор изнутри. Пусть даже работают уже визоры, радары, вся прочая
хитроумная техника – а всё равно не пропадает ощущение, что тьма
ищет лазейки, чтобы просочиться внутрь, задавить все органы чувств
и утопить человека в вязком безмолвии.
— Я на поверхности, – доложила Магна.
— Тишина в эфире, – тут же отозвался Профессор. – Подтвердите,
приём.
Все отозвались почти мгновенно. Тишина в эфире, повторил про
себя Травматург и продолжил движение – пятясь, так быстрее всего. У
коробов стандартное сечение, двадцать пять на тридцать шесть
дюймов, и толщина стен не менее десяти футов во все стороны. И эту
сталь возьмёт не каждое сверло. А самое интересное в этом материале
– его умение залечивать дефекты. Проведёшь царапину (если найдёшь,
чем) – она заплывёт не более чем за пять минут.
Можно и не говорить, что ни одному из лучших умов человечества
не удалось ответить на главный вопрос: где на самом деле находятся
коридоры, кто их сделал и для чего.
...Казалось, он вечность ползёт по этому коридору. В
инфракрасном восприятии особенно занятно смотрелись “отпечатки”
ладоней – проходило тридцать секунд, и их словно смахивали
невидимой тряпкой. Причины такого выравнивания температур также
неизвестны. А если замереть и не двигаться, то самое большее через
пять минут поверхность под тобой начнёт охлаждаться, со скоростью
три кельвина в минуту, вплоть до ста двадцати восьми кельвинов. На
стажёров производит большое впечатление трюк, когда в коридоре
оставляют бутыль с водой, прикрывают дверцу – а через пятнадцать
минут забирают бутыль со льдом. Коридор – не место для отдыха.
Уснёшь – и отдых станет вечным, и ещё кому-то придётся забирать
твои замёрзшие останки.
* * *
Строго говоря, это не хранилище. Турбулентность в хранилище
близка к нулевой, самое большее – ветерок подует, если вести себя
слишком громко, иначе экспонатам не поздоровится. А здешнее
Помещение славится именно турбулентностью: спровоцировать её может
громкий голос или яркий свет, быстрое передвижение тел крупнее
десяти сантиметров в поперечнике. Если замереть, не сопротивляться,
а лучше – упасть на пол и не отсвечивать – может обойтись лёгким
испугом (если только не подхватит вихрем или не упадёт что-нибудь
массивное). Стажёров учат и этому, правда – в другом Помещении, не
таком фатальном. Конкретно по этому и Травматургу, и его коллегам
приходилось проходить раз пятьдесят, и только два раза наступала
турбулентность, по счастью – слабая.